– Что плохого? – напирает он. – Получила В-? Потому что я могу получить эту оценку в любой момент.
– Ха, – хмыкаю я. – О В- можно было мечтать. Я пропустила много занятий, очень много пила, делала дурацкие вещи.
– Да? – он выглядит заинтригованным. – Например?
Пытаюсь скрытьсвое передергивание. Мы ходили на одни и те же вечеринки.
– Просто… – Я не хочу говорить о студенческих вечеринках. Не хочу говорить о совершенных там ошибках, об одной в частности. – Меня арестовали, – брякаю я. Если у меня будет виноватый голос, он решит, что это из-за того, что я стыжусь ареста – и это правда. Но делаю я это с единственной целью отвлечь его от истинной причины моего чувства вины.
Кросби замирает как вкопанный.
– Повтори?
Я потираю рукавицей подбородок.
– Ты меня слышал.
– Нору Кинкейд арестовывали? За что? Подожди. – Он вскидывает руку, когда я начинаю отвечать. – Дай угадаю. Хм. Воровство в магазине?
– Нет.
Мы продолжаем путь, а он задумывается.
– Вандализм?
– Нет.
– Похищение собаки?
– Ты правда обо мне такого мнения?
– Сказать по правде, Нора, мне плевать, что ты сделала, я завожусь от одной мысли о тебе в оранжевом комбинезоне.
Я неволей смеюсь.
– Замолкни.
– Ладно. Что ты сделала?
Я вздыхаю и поднимаю два пальца.
Он ахает.
– Тебе арестовывали дважды?
– Один раз. Два обвинения.
Он закрывает лицо ладонями.
– Нора! – он буквально визжит от радости.
– Не говори Келлану, – сурово говорю я. – Никому не рассказывай.
– А кто знает?
– Мои родители. Декан. Офицер пробации, который мониторил мои общественные работы.
– Становится все интереснее.
– Однажды ночью в мае… – я стараюсь не рассмеяться, глядя на энтузиазм Кросби. Сколько бы ни проигрывала в голове ту страшную ночь, я ни разу не считала ее забавной. Но полагаю сейчас я могу посмотреть на нее с его позиции. Я прочищаю горло.
– Утром я узнала, что провалила два из пяти предметов и была на грани провала остальных трех. Чтобы подбодрить меня, Марсела предложила отправиться на вечеринку, о которой она слышала. Конечно, целью была не сама вечеринка, а бесплатная выпивка. Мы пили всё, до чего дотягивались, танцевали и вели себя как идиотки.
– Или студенты колледжа.
Я печально улыбаюсь. Мои родители определенно не рассматривали это в таком ракурсе.
– В общем, мы решили, что нам просто позарез нужно съесть пончики, и ушли с вечеринки, чтобы отправиться в «Бинс». У Марселы были ключи, и мы знали, что к тому времени Нэйт уже все закрыл, так что мы отправились в город. Потом осознали, что Мэйн-Стрит была абсолютно безлюдной. Еще не было и одиннадцати часов, но на улице никого не было. Вот мы и решили заняться стрикингом