Марсела хватает лежащий на духовке поднос с сырыми пончиками:
– И мы можем говорить о шубах?
– Конечно… – начинаю, но меня прерывает звук вибрации моего телефона, лежащего в кармане фартука, – Секундочку, – говорю я, хмуро глядя на экран. Номер местный, но абонент незнаком, тем не менее я просматриваю сообщение, которое гласит:
Прости. Не следовало шлепать тебя по заднице.
Кросби. Неужели он и впрямь запомнил мой номер, когда я продиктовала его два дня назад? Скорее всего, он просто украл его из телефона Келлана. Не то чтобы я жалуюсь.
Что же касается извинений, то они совершенно излишни. Я не заинтересована, чтобы он перекинул меня через свои колени и отшлепал по попе, однако слабая отметина от его ладони является довольно примечательным напоминанием о других вещах, которые могут устроить эти руки.
Без проблем, – начинаю набирать я, когда получаю еще одно сообщение.
Я возбуждаюсь от одной мысли об этом, – говорится в нем. – Безумно завожусь.
Я удаляю свой ответ и таращусь в экран, чувствуя, как напрягаются грудь и живот. Я хочу еще. Больше сообщений и больше его рук и еще, еще больше. Больше Кросби Лукаса, если такое возможно.
Очередное сообщение: Когда ты заканчиваешь работу?
Я тут же набираю: В восемь.
Я заеду за тобой.
Зная, что Марсела за мной наблюдает, я сохраняю нейтральное выражение лица, печатая «Окей» и нажимая «отправить».
– Кто это был? – спрашивает она, когда я убираю телефон.
– Мама, – слишком легко вру я. – Хочет знать, собираюсь ли я домой на День Благодарения.
– Ты собираешься?
Я качаю головой:
– Нет, отложу эту изысканную пытку до Рождества.
– Хорошо. Мы можем приготовить индейку.
– А ты знаешь, как ее готовить?
На секунду она притихает:
– Нет. Думаешь Келлан умеет?
Я внимательно смотрю на нее, а затем прослеживаю за ее взглядом через стеклянные окошки на дверях: Нэйт и Селестия жмутся друг к другу за прилавком, в то время как он готовит один из ее фирменных напитков.
Я вздыхаю.
* * *
Мой велосипед припаркован в переулке позади кофейни, поэтому, когда мы закрываемся на ночь я машу на прощание Нэйту и Марселе, направляющимся к своим машинам до этого так холодно пожелавшим друг другу доброй ночи, что меня передергивает, несмотря на зимнюю куртку. Бернем – крошечный городок, поэтому все тут закрывается довольно рано и на улицах темно и тихо, отчего легко заметить припарковавшегося за полквартала от кофейни Кросби, сидящего в машине с выключенным двигателем. Он приветствует меня взмахом руки, и я киваю в ответ, после чего сворачиваю в переулок за зданием. Секунду спустя тишину ночи прорезает рев двигателя.