«У меня примерно столько же», — отозвался Бишоп.
«Моего заряда хватит на два добрых выстрела», — отрапортовал Элтон.
«Если они уберутся подобру-поздорову, — сказал Глистра, — будем рассматривать реббиров как воспитанных граждан Большой Планеты и не обременим свою совесть, отправив их на тот свет. Тем не менее...»
«Нас заметили! — воскликнула Нэнси. — Они едут сюда!»
По серой равнине неслась кавалькада: люди в развевающихся черных плащах, пригнувшиеся на спинах скачущих галопом зипанготов. Их животные мало походили на тех, которых земляне продали Виттельхачу — эти были крупнее, массивнее, с костистыми белыми головами, похожими на черепа.
«Демоны!» — пробормотала Нэнси.
«Поднимемся туда, где берег повыше, — распорядился Глистра. — Нужно задержать передних всадников, пока они все не окажутся в радиусе поражения...»
С равнины слышался бешеный топот ороговевших лап — реббиры разразились дикими торжествующими воплями. Уже можно было разглядеть лица всадников, возглавлявших кавалькаду: скуластые, горбоносые, с губами, растянутыми в напряженном оскале.
«Я насчитал тринадцать бандитов, — спокойно сообщил Глистра. — Бишоп, займись четырьмя слева, Элтон — четырьмя справа; я прикончу пятерых посередине».
Всадники растянулись почти безукоризненным строем перед небольшой возвышенностью, где стояли четыре фигуры. Сверкнули три фиолетовые вспышки, затрещал наэлектризованный воздух. Тринадцать реббиров свалились на скаку.
Уже через несколько минут маленький отряд Глистры отправился верхом по равнине к череде утесов. Они конфисковали четырех самых сильных зипанготов, остальных оставили пастись на воле. Мечи, ножи и весь металл реббиров были надежно привязаны за седлами. Кроме того, они надели черные плащи и белые шлемы.
Нэнси не нравился такой маскарад: «От плаща реббира воняет скотиной!» Скорчив гримасу, она прибавила: «И шлем вымазан изнутри какой-то жирной гадостью».
«Протри его чем-нибудь, — посоветовал Глистра. — Если он поможет нам добраться до Миртопрестола, он сослужит свою службу...»
Длинный пологий подъем становился каменистым и пустынным. Утром второго дня далеко впереди показался караван из шести грузовых гондол, мчавшихся по ветру под полными парусами. Спрятавшись в ложбине метрах в двадцати от тропы, путешественники видели, как гондолы проносились мимо — шесть фантастических силуэтов на фоне безоблачного неба, словно паривших на белых крыльях из парусины — уже через несколько секунд они превратились в пятнышки, а затем в точки, ползущие по тросу к озеру Пеллитанте.
На третий день эскарп уже высился почти над головой. Изгибаясь великолепной дугой, трос канатной дороги поднимался к самому краю обрыва.