В начале развития медицины как науки, в далеком прошлом и вплоть до середины XIX века, медицина являла собой нечто другое, чем сегодня. Врач был не только тем, кто лечит - диагностирует и прописывает лекарство, как сегодня - он был и философом, и психологом, а позже и немного математиком, физиком, химиком, и даже поэтом и эстетом. Уделял свое внимание истории, литературе и музыке. Он и лечил, и созерцал человека одновременно, замечая те или иные особенности его строения, его организма. Мысль о конкретном человеке, сочетал в своих размышлениях его характер, темперамент, наклонности, пристрастия, весь образ жизни, о чем он думает и с кем общается, и даже особенности местности, где человек живет. Он не слишком был озабочен одной непременной задачей - как побыстрее вылечить какую-либо болезнь у какого-нибудь человека (прежде и сроки излечения считались по- другому), а был больше собирателем фактов, наблюдателем и мыслителем.
Доктора в прошлом еще не разделяли медицину на узкие специальности (а организм на органы), а смотрели на человека шире, хотя и не имели такой мощной научно-технической информации и средств, как сегодня. Их никто не контролировал, они практически ни перед кем не отчитывались, как сегодня за каждый сданный или несданный анализ и выполнение всех пунктов и параграфов министерства здравоохранения и приказов местных поликлиник. Они не бросали все свои силы только на уничтожение симптомов и принятие самых радикальных мер, чтобы поскорее поднять человека на ноги. Врачам был одинаково интересен как больной, так и здоровый человек.
Позже совокупность всех наблюдений выросла в отдельные науки - антропологию, философию, биологию и другие, которые покинули чисто медицинскую сферу. Многие древние знания о человеке преобразовались в самостоятельные науки и отдельные отрасли и оставили медицине только болезни.
Наступившая эпоха материализма в Х1Х-ХХ вв. дала мощный расцвет естественных наук, но устранила тот старый традиционный медицинский подход ко всему живущему, который назывался «универсализмом мышления». Она породила узкие области и специализации, сделала и всю медицину материалистической, прагматично-рассудочной и такой сферой, правомочие которой допустимо только тогда, когда уже есть болезнь (а лучше материальные доказательства болезни). (Так же, как и учреждения внутренних дел правомочны вмешиваться лишь тогда, когда уже совершено преступление). Только такой подход к человеку сегодня считается правомерным для вмешательства современной медициной в организм человека.