В свободное помещение одной из комнат флигеля воины перенесли всё вооружение, что было на судне. Я имею в виду из холодного. Хотя думаю одну кулеврину и пару ружей тоже можно взять и оставить в доме, мало ли. В общем, велев воинам пока осматриваться и заняться оружием во временном арсенале, пусть его почистят, смажут, завтра поговорим об их задачах, я вышел во двор и направился к чёрному красавцу который изредка дёргал головой, но конюх крепко держал его, зло поглядывая вокруг.
— Бес, — улыбнувшись, сказал я. — Ты настоящий Бес.
То, что вся сбруя, включая очень неплохое седло, имелось в конюшне в отдельном помещении, я знал, сам инспекцию проводил, так что в курсе, что есть чем седлать коня. Подойдя ближе, я погладил коня по шее и резко похлопал там же, внимательно следя за реакцией коня. Тот встал на дыбы, чуть не зашвырнув довольно лёгкого конюха в воздух метра на два, однако тот опытный, удержался и даже встал на ноги когда конь, а я дал ему имя Бес, встал на передние копыта, поводя боками. Конь сам не понял, как я одним прыжком оказался у него в седле, причем, не вдевая ноги в стремена, удерживая силой мышц ног. Перехватив брошенный конюхом повод, я натянул его. И вот тут Бес показал, на что способен. Старые воины вышли из флигеля наружу и молча, но с одобрением наблюдали за нашей борьбой. Видя, что я побеждаю, ещё бы, с моим-то опытом, и сбросить меня не получается, конь проделал хитрый приём, умный, не все его знают. Он упал на бок и, перекатившись через спину, снова встал на копыта. Вот только такой финт я знал, не раз мне попадались жеребцы, что его показывали, так что когда тот ещё заваливался, я спрыгнул на землю. Легко и просто, именно поэтому и стремена не использовал, нога могла застрять. Когда тот перекатился, я просто запрыгнул на него и с земли мы уже поднялись вместе. Надо отдать должное, Бес оказался упорный и повторил этот трюк. Мне лично так же не стоило труда повторить спрыгивание и возвращение в седло. Видимо это было последней каплей, я спрыгнул на землю и стал гладить коня, по его шкуре пробегала дрожь, и тот внимательно меня рассматривал, принюхиваясь. Подскочивший конюх протянул горбушку свежего хлеба посыпанной солью.
— Не берёт морковь, видимо не нравиться, — пояснил тот.
— Это бывает, у меня на конюшне во дворце двое таких было.
В принципе у лошадей морковка любимое лакомство, но есть и те, что её не любят, редкость, но бывает. Видимо Бес из таких. Наконец знакомство было закончено, и Бес показал своим видом, что готов меня везти далеко и долго. Вот только наши скачки и прыжки разбередили синяки на боку, но особенно рану на руке. Косынку я пока не носил, старался не показывать, что ранен, из-за этого так и получилось легко с вызовом на поединок. Но сейчас попросил конюха помочь. Снова достал из котомки косынку тот продел мне её через голову, звякнув о шлем рукой, и помог сунуть руку, я уже не мог, слабость какая-то напала. Однако слово мной было дано, поэтому вскочив в седло, поскакал к Матвею, тот меня уже ждать должен.