Жизнь замечательных людей и зверей (Акунин) - страница 111

Герр генерал Штейфон (эх, жалко «фон» не с того конца)

Удача всю жизнь сопутствовала этому человеку. Не подвела она его и напоследок. Б.А. Штейфон умер своей смертью 30 апреля 1945 года и даже успел с почестями упокоиться на немецком военном кладбище. А иначе висеть бы ему в петле вместе с Красновым, Шкуро, Султан-Гиреем и прочими коллаборационистами из числа белых генералов.

Вы спросите: «А мог ли вести себя иначе в ту эпоху русский офицер с еврейскими корнями?»

Штейфон проводит смотр. Хайль Гитлер!

Представьте, мог. Пример – упомянутый выше генерал Грулев, который пишет в своей автобиографии: «Самое важное, что я старательно и неусыпно держал всегда под светом моей совести, – это было то, что по мере сил я боролся, пассивно или активно, против несправедливых обвинений и гонений на евреев. Следуя, вот в этих случаях, «голосу крови» и велениям сердца, я, в то же время, видел в такой борьбе сокровенное и разумное служение России, моей Родине, по долгу совести и принятой присяги». В бытность юнкером Михаил Грулев самовольно с казенной винтовкой в руках кинулся защищать варшавских евреев от погромщиков – за это его вполне могли выгнать из училища, в которое он с таким трудом поступил. Штейфон – неважно юнкером, белым офицером или фашистским генералом, в подобных случаях делал вид, что его это совершенно не касается.

Говорят, еврей – это не национальность, а судьба. Например, вот такая: мужественный, целеустремленный человек всю жизнь очень хотел забыть о своем еврействе, и ему это даже удалось.

Или нет?

Должен признаться в одной дурацкой особенности.

Я, бывает, злюсь на историю.

Меня бесит, когда она обходится каким-нибудь невыносимо пошлым образом с яркими и красивыми людьми – так сказать, затаптывает жемчуг в грязь.

Примером такого свинства мне всегда казалась судьба прекрасной женщины, которую вы видите на этом снимке.

Это Елизавета Кушелева-Томановская-Дмитриева-Давыдовская (почему целых четыре фамилии, сейчас объясню).

Родилась она в 1851 году. С детства была очень хороша собой и вообще, как тогда говорили, «подавала надежды». Сам Мусоргский давал ей уроки музыки. Алексей Куропаткин, будущий соратник Скобелева и военный министр, вспоминает: «Лиза была выдающейся красоты девушка, с благородным образом мыслей и способностью говорить образно и пылко… Проникнутая идеями службы в пользу народа, она непрерывно доказывала мне необходимость оставить военную службу и идти в народ…»

Как многие русские барышни той поры, Лиза мечтала учиться чему-нибудь настоящему, «неженскому». Тогда это было возможно только за границей. Чтобы добиться своего, Кушелева семнадцатилетней вступила в фиктивный брак с неким Михаилом Томановским – благодаря Чернышевскому такие союзы тогда были в моде.