– Я так же, матка боска, не желаю погибать такой позорной смертью, матка боска. Капитан, спаси. У меня жена во Лемберге и маленький ребенок. Зачем я сюда подался?
– Сволочь ты, Мельничук, ты нас сюда привел, зачем было загонять лучших солдат в этот котел?
Солдат поднял автомат и пустил очередь по Мельничуку, но тот врыл голову в песок и пули не коснулись его головы.
– Братцы, я тоже не хочу смерти, сука буду. Это Коломойша нас всех омманул. Он пообещал много денег. У меня в походной сумке сто тысяч долларов, я не успел вам их раздать. Хотите – заберите все деньги, только оставьте мне жизнь. Слава Украине!
– Слава Украине! – заревели солдаты, но их дружный голос потух в свисте пуль.
Когда основная часть карателей была перебита, многие из них корчились от тяжелых ранений и не могли протянуть руку к автомату, Мельничук дал команду выбросить белый флаг. Только десять из ста пятидесяти бойцов были живы, измазаны в грязи, без единой царапины. Они по команде встали, построились во главе со своим командиром Мельничуком.
– Ну что, бойцы, бандеровцы? Довоевались? Кто вас посылал убивать своих братьев?
– Слава Украине! – произнес один боец нацистский лозунг и тут же опомнился, захлопал глазами, омочив штаны небольшим количеством жидкости, а потом поднял обе руки кверху.
– Произвести санобработку, – приказал командир отряда Соколов.
Пацана поволокли. Через десять минут он уже не мог стоять на собственных ногах: кровь текла у него из носа, изо рта и ушей. Два солдата держали его в строю. Санобработка повлияла на поведение остальных вояк.
– Как фамилия?
– Мицько.
– Откуда?
– Из Львова.
– Кто тебя сюда послал?
– Сам приехал. Добровольно.
– Ты?
– Лавривский. Меня забрал военкомат. Дома осталась старенькая мать. Не убивайте меня, как матушка без меня?
– Где ваш командир?
– Я командир.
– Ты – Мельничук?
– Да.
– Сволочь он, – произнес один боец-бандеровец. – Он приказал отрезать головы молодым бойцам, сложить в мешок и отвозить Коломойше, этому жиду поганому, который платил за каждую голову по десять тысяч долларов.
– Увести, надеть наручники и в подвал.
Мельничук, молча, сложил крест-накрест руки, чтобы удобнее было набросить наручники, слегка улыбнулся и пошел между двух солдат, вооруженных автоматами, по направлению к подвалу, где содержались опасные преступники.
По пути в погреб у него сразу же созрел план. Он пойдет на мировую с новой властью, возьмет взвод и начнет воевать с бойцами Коломойши. Эта мысль его так согревала, что он даже был рад такому развитию событий. Какая разница, с кем воевать и где воевать, лишь бы деньги платили.