Судя по сноровке, опыт в разборках у мужика имелся.
— Кто-то едет! — истошный крик с улицы.
— Берите стволы! — заорал я, разворачиваясь.
Подбегая к разбитой витрине я увидел нежно-салатовый минивэн, выворачивающий на площадку. Стрелять я начал прямо на бегу. Вэн клюнул, завизжав тормозами. Меня поддержал другой автомат и я поспешно грохнулся на пузо, захрустев битым стеклом — в такой кутерьме несложно получить пулю с любой стороны. Лобовик пошел белыми пятнами, двери машины распахнулись и из них посыпались люди. Треск очередей, бледные вспышки ответных выстрелов. Машина затряслась от попаданий. Звон стекла, мат, крики, женский визг.
Яростная и бестолковая перестрелка кончилась внезапно. Шипение пробитых шин, удаляющиеся крики с дороги. Пустая машина с открытыми дверцами, оседала на обода. На асфальте под днищем, расплывалась маслянистая лужа, быстро подбираясь к осколкам стекол и сбитым листьям.
Уже ученый, я сменил магазин, прежде чем подняться над бортиком.
Вторник. Утро, 6.45.
Как ни странно — трупов не было. Ни у них, ни у нас.
Захрустело стекло — Миша. И мужик с «гайкой». Уже с автоматом.
— Саныч, — обойдя фигуру в труселях, он протянул лапу.
— Дима.
— Пойдем, договорим, — мотнул головой он. Точно — тертый дядька.
— Эй, Махмуд, — крикнул Саныч, подходя к избитому арабу.
— Он Сирхаб, — напомнил Миша.
— Насрать, — мотнул головой Саныч. — Урод, тебя еще разок отоварить? Или просто ляжку прострелить?
Посеревший араб раскололся до жопы. Сбивчивый трехминутный рассказ укладывался в две фразы: ночью захвачены порядка пятнадцати поселков на побережье. И самое главное — в Санталии шли уличные бои.
Вторник. 06.50.
Заперев гостя в подсобке, мы вернулись в бар. Остаток ракии, которой поливали Сирхаба прикончился за один «проход».
— И куда нам бечь? — прервал затянувшуюся паузу Михаил.
Саныч вытащил мобильник и посмотрев на экран, убрал назад.
— Связи нет.
— Интересно, что будет когда «шуганутые» добегут до начальства? — «зашел» с другого ракурса Миша.
— Ничего хорошего.
— Валим к нам в отель, — гостеприимно отозвался я, — Там, кстати, и пулемет был, полчаса назад.
Саныч оживился. — Какой?
— Большой, — максимально честно ответил я.
— Очуменно. Короче, давайте сваливать…
Договорить не дали. По зданию прошла вибрация отозвавшаяся испуганными возгласами. Со стороны фасада, на улицу посыпались обломки кирпичей. Вибрация перешла в прерывистый гул и кирпичи, вперемешку со стеклом, лавиной хлынули на асфальт, подняв серое облако. Пыль шустро вползла в холл, погрузив все в едкий, кашляющий туман. Суматошные тени, крики, отрывистый вой пожарной сигнализации.