– О пастухах достаточно сказал еще Вергилий.
– О каких пастухах? – Николай даже опешил от такой наглости.
– Ну, кони там у тебя ржут…
– И чего?
– Есенинщина – вот чего.
– А в лоб? – остановился и насупился Коля.
– Гляжу я на тебя, Рубцов, и думаю: ну почему все великие люди так плохо воспитаны? – сказал Веня и обезоруживающе улыбнулся.
Примиряет ребят общее сиротство:
Они остановились перед деревянным двухэтажным домом с табличкой, на которой написано: «Детский дом».
– Ну пока, Николай.
– Подожди, так ты тут, что ли?
– Да.
– А я ведь тоже… Детдомовский.
Повторюсь, реально жившие или живущие, легко узнаваемые люди, становящиеся героями прозы, это перспективный и важный способ привлечения читательского внимания. И в то же время рискованный – авторскому воображению слишком не разгуляться. Хотя – почему не разгуляться? Лев Толстой в «Войне и мире» поступал с историческими фигурами, кажется, довольно своевольно. За это его и ругали, но и читали взахлеб.
В последние уже не годы, а десятилетия одним из самых ходовых является выражение «нет будущего» и его производные – «будущее не просматривается», «отсутствие перспектив» и так далее. Часто приходится слышать подобное и по отношению к литературе.
Вообще русскую литературу систематически хоронят. Началось это еще в те времена, когда она только-только рождалась. Но сегодня мы слышим несмолкаемый и дружный хор: «Русская литература умирает, у нее нет будущего». Винят в этом, как ни странно, не писателей, а читателей. Точнее, людей, которые должны бы читать, но не читают.
Тиражи книг падают, электронные и аудиокниги, на которые несколько лет назад у издателей была надежда, не пользуются популярностью; интерес к толстым журналам ничтожен, литературные премии на грани закрытия, так как резонанс в обществе на них минимален, да и награждать, как сообщают по секрету некоторые организаторы и члены жюри, часто бывает по большому счету некого…
На все это накладываются следующие один за другим финансовые кризисы, волны инфляции, сокращения зарплат… В общем, уныние и безнадега. И вздохи: «Нет будущего у литературы. Разве что у кулинарной…»
Нет, есть будущее. Будут у нас еще очереди за прозой и поэзией, будет всенародное обсуждение произведений, встанет в один ряд с Пушкиным, Львом Толстым, Чеховым, Булгаковым, Шолоховым, Ахматовой, Солженицыным, Бродским, Распутиным кто-то из тех, кто сегодня пытается связать на бумаге или в компьютере свои первые фразы.
Но для этого нужно прикладывать усилия. Двигать литературу, будить традиционно ленивых русских литераторов, тормошить вялых и робких молодых, мнущихся на краешке литературного поля.