- А... Вспомнил.. братец... как же... Ты уж ... это... извиняй... Да вот... за медалью... Как думаешь? В поселке бунтовщиков искали... Мне с револьвера в живот... Вот.
- Да чего тут думать, конечно, могут и дать... - а про себя подумал, что я не врач, но как-то так он выглядит... чего-то сдается мне - насчет медали какой неизвестно, а вот жить он будет, наверное. Но может быть насчет службы уже и вовсе негоден. Не знаю уж, почему так подумалось. Но подбодрить надо - Ты того, братец. Не печалься особо, поправляйся, а награда она тебя найдет. Так что, давай уж, поправляйся.
Козырнул ему, да и пошел. Чего ему еще скажешь? Вот ведь сам полез, да и нарвался. Хорошо хоть, я все цацки, которые с утра в ожидации похода к начальству нацепил, еще перед боем попрятал. Кому примета чтоб в бой во всех орденах, а по мне так чем меньше всякой ерунды, тем лучше. И не потеряешь, и не звякает. А то, пожалуй, невеликим пусть иконостасом, но все ж добавочно еще бы раненого расстроил. А ему и так невесело, поди.
Город в чистой части уже вполне себе оживал. Пока еще не очень бойко, эдак с опаской выглядывая, но приходил в обычный ритм. Вот и конка нас согнала с середины улицы, вот мальчишки с интересом бежали, подпрыгивая, заглядывали в телегу на убитых, пока Боря не огрел самого ретивого прикладом легонько, попались какие-то барышни с корзинками, видать кухарки или прислуга на рынок, глазки строят, ахают. Магазины открываются, приличного вида господа незаметно морщатся при нашем виде - ну, да, видок не самый парадный. Зато какой-то старый хрыч, в мундире без погон и знаков различия - так тут отставники ходят - но с кобурой на поясе и в блестящих сапогах встал на углу и под козырек, гаркнув что-то одобрительное - мол, молодцы, орлы и соколы, защитнички, мать вашу! Скомандовал - и прошествовали мимо него подобием строя, немного печатая шаг, и чуть-чуть в ногу - старость надо уважать. Старикам везде у нас дорога, благо им только в сторону цвинтара. Дважды приводил в некоторое смятение постовых полицаев, уточняя дорогу. Последний, короткоусый толстяк в возрасте, даже отсалютовал телеге с убитыми, пройдя несколько шагов типа как в карауле. Не наиграно как-то, видно что-то личное. Впрочем, не только он, еще некоторые господа снимали шляпы при встрече, даром, что на нас рисская форма. Ну, эти-то суки толстопузые отлично понимают, что бы с ними стало, приди сюда озлобленные пролетарии. Чует кошка, чью крысу съела. Таким макаром мы к одиннадцати часам и прибыли уже к рисской военной миссии, где, как выяснилось, нас уже вполне ждали.