— И мне. Я не собирался насмехаться над тобой. Мне следовало приехать на машине, — он поднимается с колен и протягивает мне руку, помогая подняться на ноги.
— Спасибо за это, — шепчу я.
— Я кое-что знаю о панических атаках, — признается он мягко. — У меня у самого было несколько приступов, когда... — он замолкает, и болезненное выражение искажает черты его лица. — Некоторое время назад, — заканчивает он свою мысль. Я понимаю, что он имеет в виду тот момент, когда погиб Айк, но он думает, что я ничего не знаю про это или, может быть, вообще ничего не знаю об этой части его жизни. Уверена, что ему больно обсуждать эту тему, поэтому решаю не давить на него. — Не буду мешать тебе приводить себя в порядок. Ты не против поехать к моим родителям на твоей машине?
После срыва, который со мной приключился, мне совершенно не хочется никуда ехать, но я знаю, Айк хочет, чтобы я поехала.
— Хорошо, спасибо, — я киваю, и Джордж выходит из ванной, прикрыв за собой дверь. Я ополаскиваю лицо и заново наношу легкий макияж.
— Ты в порядке? — спрашивает Айк у меня из-за спины. В отражении зеркала я вижу, что он обеспокоенно хмурится. Зная, что Джордж находится за дверью, в моей комнате, я просто киваю в ответ, хотя на самом деле я совсем не в порядке.
***
Мы приезжаем к дому МакДермоттов к четырем. К счастью, мы ехали на моей машине, потому меня больше не мучили приступы панической атаки. Когда мы останавливаемся напротив огромного дома, я в благоговении распахиваю глаза. МакДермотты, оказывается, владельцы мини-гостиницы. Передо мной огромный дом с увитым зеленью крыльцом и с большими круглыми колонами. Очень красиво, особенно из-за того, что на заднем фоне виднеются горы.
— Твое детство прошло здесь? — спрашиваю я с некоторой долей зависти.
— Поверь мне, тут все не так, как должно быть. Нам приходилось делить дом с незнакомцами большую часть года.
— Все равно, — добавляю я, — Дом очень... красивый.
— Не спорю, — соглашается он. — Моя мама предвкушает, что ты присоединишься к нам за обедом, — сообщает Джордж, положив руку мне на спину, чтобы помочь подняться по ступенькам. От его прикосновения я каменею. Я все еще не привыкла к этому ощущению, ощущению того, что ко мне прикасается мужчина, направляет меня, использует свое тело, чтобы указывать мне путь.
Пожалуй, это одна из тех вещей, которые обычно воспринимаются, как нечто само собой разумеющееся.
— Мне кажется, что у мамы появилась какая-то хитрая идея, что мы можем начать встречаться, — фыркает он, словно сама эта идея кажется смешной. Так как он не видит моего лица, я хмурюсь. Неужели я его совсем не привлекаю?