— «Я», буква «я», — Саша снова закрыла глаза, уткнувшись носом в объемный шарф. — Я так решил, я так хочу, я считаю нужным поступить именно так. И если кто-то против, я вам не завидую, — ударения девушка делала на каждом «я». В этом весь Ярослав. А еще в сказанном когда-то «я тебя люблю». Тоже было «я», но какое сладкое.
В кабинете ее уже ждали, об этом сообщила бывшая секретарь отца, а теперь, секретарь кабинета, в котором временно восседала Саша. Услышав кто именно, девушка расслабилась. Ей хотелось провести день спокойно, посвятив его своей главное цели, а не очередным увиливаниям от навязчивого внимания Гены.
— Сашенька, — Эдуард Александрович оглянулся, тепло улыбаясь девушке. Раньше, до похищения, она не замечала, или просто они так тесно не общались, но на протяжении времени, проведенного в новой роли, этот человек открылся для нее с новой стороны. Она видела во взгляде темных глаз участие, поддержку, грусть, чувствовала, что, наверное, это единственный живой человек во всей вселенной, разделяющий ее горе. Он тоже потерял. Пусть не отца, но друга. — Как твои дела?
— Хорошо, — Саша прошла к вешалке, сняла пальто.
— Мне сегодня звонил друг из посольства, Сашенька, — девушка застыла. — Он сказал, что пришли документы на твое имя.
— Да, — она не сказала о своих планах никому, кроме Алисы. Думала, что сначала все должно решиться, а потом уже, в последний момент, когда повлиять будет уже невозможно, сообщит.
— Это ведь не туристическая виза, Александра.
— Я знаю.
— И когда ты собиралась о своем решении сообщить?
— Позже. Я не собираюсь уезжать сейчас. Сначала, сделаю все, что требуется от меня здесь, я не брошу папино дело. Но потом… Я не уверена, что хочу остаться в Киеве.
— Только из-за отца?
— Нет, — отвечала она Эдуарду честно, как на духу.
— Это окончательное решение?
— Нет.
— Хорошо, — мужчина разорвал зрительный контакт первым. Он чувствовал себя ответственным за нее перед другом, и пусть не имел никакого права вмешиваться в ее жизнь, помочь, направить, посоветовать был готов. Если она попросит… — Не спеши, Сашенька. Не спеши. Дай себе время остыть, взвесь все хорошенько, а потом решай. Я не хочу, чтоб ты даже мысль допускала, что ты тут лишняя. Это все, — он развел руки, — по праву твое. И оно будет ждать тебя столько, сколько нужно.
— Спасибо, — Саша еле улыбнулась, ей вдруг стало стыдно. — Я ведь так еще и не поблагодарили вас за то, что взяли на себя все. Начиная с похорон, и заканчивая всем этим.
— Это самое малое, что я мог сделать.
— Все равно спасибо.
— Не за что, — в разговоре наступила пауза, и ей, и ему было о чем подумать. — Удивительно, я тут вспомнил, один наш разговор с твоим отцом, это было тут же… Я тогда сказал, что жду, когда его наконец-то пристрелят, и я займу место исполняющего обязанности генерального директора. Представь, хватило же ума такое ляпнуть!