- Вообще-то, я просматривал карту Евразии на предмет изношенности, а она негромко вошла, вежливо извинилась, увидев меня, и сказала, что всегда хотела посмотреть на библиотеку в ночное время суток.
- Моя версия мне нравится больше. Хотя, в твоей тоже есть романтика. То есть ты провел ей экскурсию? Это была любовь с первого взгляда?
- Интрига с первого взгляда. Я решил, что она приглашенная гостья. Милая, умная, моложавая тридцатидевятилетняя женщина…
- Ооох, она была старше. Мне это нравится.
- Наша разница в возрасте никогда не играла роли в отношениях. Хотя…Она была старше, влиятельнее, состоятельнее меня…но ночью, когда мы были наедине…
- Она была твоей рабыней, - Элеонор закончила за него.
- Моей рабыней. Моей собственностью. Моим владением.
- Твоим владением…я знаю, что она, должно быть, чувствовала. На нее смотрел весь мир. Столько ответственности на плечах. Столько давления. Она решила отдать себя тебе, сдаться…
- Рад, что ты понимаешь, - сказал Дэниэл, начав просматривать следующую стопку книг, - немногие женщины на это способны.
- О, еще как способны. Они просто боятся признаваться в этом. Да, равные права в обществе, разрешение носить брюки, Глория Стейнем ***, джазовая музыка…несмотря на все это в женском сердце остался тайный уголок, в котором каждая из нас хранит карты Огненной Земли и мечтает найти властного мужчину, чтобы приносить ему в зубах тапочки.
Элеонор была приятно удивлена, увидев, что ее слова подействовали на него так же, как до этого на нее повлияла его речь. Дыхание мужчины ускорилось, а пальцы начали поглаживать кожаный переплет книги, что он держал в руках.
- Значит ты, - произнесла она, встречаясь с ним взглядом, - библиотекарь. А что тогда я? Недельный заём?
Рассмеявшись, Дэниэл отложил книгу в сторону. Приблизившись, он аккуратно сжал ее колени.
- Недельный заём. Не уверен, что мне нравится мысль о необходимости возвращения такой книги.
Его руки поднялись от ее коленей вверх и обхватили бедра.
- А что насчет штрафов за задержку срока сдачи? – игриво спросила она, сверкнув взглядом.
- Думаю, я могу себе позволить их оплату, - произнес он.
Элеонор была готова озвучить еще один протест, но его рот уже накрыл ее губы.
Он целовал ее с настойчивостью, которую она не чувствовала прошлой ночью. Вчера он вел себя как завоеватель, клеймил ее собой. Сегодня утром, в его поцелуе присутствовало желание обладать ей. Только теперь она не играла роль куклы, заменяющей ему жену. Элеонор заставила его смеяться, подарила передышку, наверняка, первую и единственную на протяжении всех трех лет. Сейчас она чувствовала его благодарность.