- Это были вы... - тихо сказал Солдатенков. - Это был «Деспер».
- Чего? - прищурился Фрэнк. Риман же все понял быстрее.
- Кажется, у нашего юного друга к «Десперу» особые и личные счеты, - задумчиво протянул Ицхак. - Я угадал?
- Три года назад, - Олег по-прежнему сверлил взглядом Римана, и тому было очень неуютно под лучом концентрированной, нечеловеческой злобы. - «Громов, Престейн и наследники». Золотые и платиновые россыпи. Это вас нанял Престейн.
- Надо же... - Риман улыбнулся одной половиной рта. Вторая осталась неподвижна, как у инсультника, и выглядело это жутко. - Кого ты там потерял?
- Людей, - Олег ограничился всего одним словом, но этого было вполне достаточно.
- Жаль, - сказал Ицхак без рисовки, просто отмечая факт. - Мы не афишировали свое участие, но я так понимаю, помогли связи святош?
Солдатенков молча и медленно кивнул. Он ждал, что наемник испугается или хотя бы вздрогнет, но ошибся. Риман и Беркли убивали за деньги слишком давно и слишком много.
- Жаль, - повторил Ицхак, промокнув губы салфеткой и небрежно бросив ее на стол. - Ну что ж, полагаю, предложение о найме больше не актуально. Хорошо, что не все твои спутники столь принципиальны.
- Кот решает за себя, - сказал Солдатенков. - Если считает, что готов служить вам, это его выбор. Он его заслужил.
- Ну-ну, - мягко и загадочно улыбнулся Беркли.
Наемники встали одновременно, как по команде.
- Бывай... солдат, - без особого дружелюбия, но и без всякой злобы напутствовал Риман. - Может и встретимся.
И уже в спину им донеслось обещание.
- Я вас убью.
- Что? - спросил через плечо Беркли. Риман не обернулся.
- Я убью вас, Деспер, - повторил Олег. - Слышите?
Совладельцы «Деспера» обменялись понимающими и снисходительными улыбками.
- Попробуй, - согласился, все так же, не оборачиваясь, Ицхак. - Будем ждать.
Кригсмейстеры уходили, плечом к плечу. Два старых соперника, чье взаимное недоверие так успешно двигало вперед «самую успешную коммерческую армию мира». А вслед им смотрел человек, чья безадресная ненависть наконец-то обрела зримое воплощение.
- Я вас убью, - повторил Олег. - Я убью вас, Деспер...
Наверху Олега ждали две записки фототелеграфа, доставленные пневмопочтой. В одной Хохол кратко извещал, что скоро его, наконец, выписывают из больницы, подлатали хорошо, и нехудо бы встретиться, перетолковать за жизнь и все остальное. В другой была только одна фраза хорошо знакомым почерком.
«Tengo culpa»
«Прости меня», по-испански.
Солдатенков понял, кого имел в виду десперовец, когда говорил о менее принципиальном спутнике.