Это оказалось ландо, не такое большое, как у маркиза, но все же очень внушительное, с затянутыми мягким бархатом сидениями, на которых Феба подпрыгивала на каждом дорожном ухабе, коих было немало на пути от Суссекса до Лондона. Она усадила Харибду в большую удобную корзину с крышкой, и он не переставал протестовать против такого вопиющего ограничения свободы душераздирающим мяуканьем.
Периодически коту удавалось просунуть лапу в щель между корзиной и крышкой, и тогда он принимался ею размахивать. Феба гладила лапку и водворяла ее на место.
– Тебе понравится Лондон, – уверенно обещала она коту. – Ты же раньше там жил.
Она старалась таким образом успокоить и саму себя.
Феба упаковала в единственный сундук всю свою одежду, включая два платья для прогулок, и два платья, в которых можно было выйти в свет – зеленое и светло-серое, которые, по ее мнению, выглядели очень прилично. Вожделенная шляпка была аккуратно упакована в коробку и переложена бумагой.
Лизбет не пригласила ее ехать в Лондон вместе с ней в карете Редмондов, объяснив, что там не осталось места – с ней едут Джонатан и Аргоси.
– Но я буду рада! Мы отлично повеселимся.
Джулиан приехал в клуб «Уайтс» скорее по привычке, чем повинуясь желанию. Ему было необходимо что-то знакомое, чтобы после лихорадочности последних дней вернуть себе правильную ориентацию в свете.
Он впервые не получил именно того, чего хотел, а хотел он – Фебу Вейл в своей постели.
Мир вокруг выглядел другим, и он не мог точно сказать почему. Был вечер вторника, комнаты клуба заполнял сигарный дым и гул голосов.
Желающие пить – пили, трезвенники прятались от жен за развернутыми газетами. Лакеи бесшумно лавировали в толпе с подносами. Полковник Кефевр, давно оставивший службу в Вест-Индской компании, ветеран многочисленных сражений, в основном зарубежных, спал на своем обычном месте – в высоком кресле, вытянув ноги и громко всхрапывая.
Джулиан отдал пальто, шляпу и трость лакею. И почти сразу гул голосов стал оживленнее. Возникло некое возмущение в атмосфере, словно перед приближающейся грозой. Казалось, вот-вот произойдет что-то необычное. Ожидание заставляло людей напряженно выпрямляться, оборачиваться по сторонам и барабанить пальцами по столу.
Двое молодых людей, сидевших у эркерного окна, встали и вышли.
Джулиан недоуменно покосился им вслед. У обоих были залихватские вихры, падавшие на лоб.
Он нахмурился и тряхнул головой. Он физически ощущал всеобщее внимание. Это было обычным делом, и он начал ощущать некое умиротворение в душе, если уж не спокойствие и удовлетворение. Он даже почувствовал благодарность к клубу. По крайней мере, это некий надежный плацдарм, с которого можно двигаться дальше.