Вырубить по-тихому приближающегося бойца – дело техники. Используя эффект неожиданности, можно было обойтись и без оружия, тем более лишних следов оставлять было нельзя. Фёдор, как бы разминаясь и готовясь к атаке, слегка пошевелил шеей и плечами, приподнял правую руку и переставил ногу. Раздался предательский скрежет раздавленного стекла.
Палыч остановился. Нет, ему не показалось. Тут кто-то есть. Две последние комнаты слева и справа. Одна тёмная, другая светлая. С какой начать? Конечно с тёмной. Палыч подошёл к дверному проёму, направляя автомат вперёд и вглядываясь в темноту. Запах противный, входить не хочется, но нужно. Глаза начали различать в темноте остатки былой роскоши, какие-то рисунки на стенах. Сделав шаг вперёд, Палыч почувствовал, что неведомая сила вырывает автомат из его рук. Одно мгновение и ствол автомата упёрся ему в живот, несмотря на то, что ремень был всё ещё на его локте. Правая рука моментально достала пистолет из кобуры на ноге, но снять с предохранителя и выстрелить Палыч не успел. Фёдор первым нажал на спусковой крючок автомата. Раздалась короткая очередь. Левой рукой Самсонов зажал рот пока ещё живому Палычу, чтобы тот не смог ничего крикнуть, а правой забрал у него пистолет. Через пару секунд уже мёртвое тело повалилось на пол. Фёдор снял с него рацию, пистолет воткнул под ремень, а автомат повесил на плечо. По-тихому, не получилось. Нужно отсюда уходить.
Услышав звуки выстрелов, Алаев с тревогой посмотрел на Бурята. Тот достал из кармана рацию:
– Палыч, это ты стрелял? Палыч ответь!
– Стреляли где-то с восточной стороны, – раздался в рации голос Мирона, – я сейчас туда иду.
– Санёк, ответь! – в голосе Бурята появились нотки беспокойства.
– У меня всё в порядке. На крыше никого. Вокруг здания тоже никого, кроме вас нет.
– Палыч, ответь! – Бурят начинал заводиться, – Палыч!
– Похоже, вашего Палыча больше нет, – Чащин посмотрел на Алаева и Бурята с нескрываемой издёвкой, – рекомендую перейти на запасную частоту.
– Палыч убит, его оружия нет, – раздался по рации голос Мирона.
– Возвращайся к нам. Переходим на запасную частоту, – Бурят зло посмотрел на улыбающегося Чащина, но говорить ему ничего не стал.
Но Алаев не смог промолчать:
– Чего скалишься?
– Похоже, я не один, кто недооценил нашего Андрюшу. Тяжёло денежки даются?
– Зато легко могу тебя пристрелить, – Алаев направил на Чащина свой пистолет.
– Нет, не пристрелишь. Потому что в душе своей ты до сих пор надеешься получить если не пять миллионов, то хотя бы два-три. И ты знаешь, что я единственный, кто может тебе их дать.