– Ваши спецслужбы не зря свой хлеб едят и знают в лицо практически всех ключевых сотрудников СВР. Я человек относительно новый, точно нигде не засвеченный, поэтому могу вот так свободно общаться с вами лично.
– Похоже ваш возраст вам не помеха. Вы очень хорошо меня просчитали. Признаю, я в некотором роде даже польщён таким вниманием.
– Джон, вы яркая личность, которая не могла не привлечь внимания. А заурядные фигуры нас не интересуют.
– И льстить вы умеете красиво. Очень профессионально.
Елена смущённо улыбнулась:
– На переговорах все средства хороши.
– То есть это у нас уже не вербовка, а переговоры? – Гран вернулся к своему игривому тону.
– Джон, если мы договоримся, то вы будете не агентом, – Лебедева сделала паузу и пристально посмотрела Гранту прямо в глаза, – а главой крупнейшего в мире военно-промышленного холдинга. Разумеется, для этого нам всем придётся потрудиться. Но это будет взаимовыгодное сотрудничество.
Грант откинулся на спинку кресла и снова погрузился в раздумья. Через пару минут он по-деловому спросил:
– Хорошо. А как вы собираетесь меня продвинуть?
– Вы поможете своей компании решить несколько важных проблем, таких как на прошлой неделе с сенатским комитетом по вооружениям. А ваши потенциальные соперники допустят досадные промахи в тех проектах, которые они ведут. Мы поможем и вам, и им. И чтобы вы понимали наши возможности, открою маленький секрет, – Елена снова пододвинулась поближе к Гранту, – базу ГСМ в Афганистане талибы уничтожили не по своей инициативе.
Снова образовалась пауза. На этот раз непродолжительная.
– Впечатляет. Но этого будет недостаточно.
– Именно поэтому нам нужна информация из дата-центра. В первую очередь финансовая. У компании огромные денежные потоки и наверняка есть ручейки, которые ведут на сторону.
Грант согласно закивал головой и полушёпотом произнёс.
– Хорошо. Я готов сотрудничать.
*****
Больничная палата, в которой уже несколько дней находился Андрей Кравцов, не имела окон, зато имела массивную металлическую дверь с электромагнитным замком. Все удобства – душ и туалет были здесь же. «Интересно, где я?» – неоднократно думал Андрей, – «Лефортово, Лубянка?».
Его самочувствие было уже вполне нормальным, шрам на груди немного зудел, но доктор сказал, что так и должно быть, пока не снимут швы. Ещё доктор сказал, чтобы он не переживал насчёт своего заключения в этой палате, скоро всё закончится. И действительно, на следующий день приехал Самсонов и сделал видеозапись, в которой Андрей на камеру рассказал о своей авантюре. С тех пор прошло уже больше недели, но никто, кроме доктора и санитарок к нему в палату не заходил.