– А в Париже?
Почему-то подумала на одно мгновенье, что он рассердится, возмущаясь тем, что я копаюсь в прошлом, еще и выдвигая какие-то обвинения, но мужчина лишь обнял меня крепче и прошептал, перемежая слова касаниями рта.
– Пытался сбежать от тебя.
Слабое утешение. На меня оно точно не подействовало, стало даже больнее.
– В чужую постель?
Он приподнял бровь, глядя со смесью укора и нежности. Потом склонился к моему лицу, проведя губами по щеке.
– Саш-а-а... Не ревнуй. У тебя нет повода.
– Правда? Ты о погоде с ней беседовал?
– Милая, я даже не помню ее лица.
– А все остальное?
– Саш... – Филипп опять улыбнулся, только теперь эта улыбка вышла грустной. – Мне никуда не деться от своего прошлого. Я могу лишь обещать, что в будущем не будет никого другого.
Не о таких ли словах мечтает любая женщина? Оказаться единственной для того, кого считаешь самым дорогим, – что может быть ценнее и слаще? Но тогда я могла лишь смотреть в его глаза, любуясь их глубокой, пронизывающей чернотой, даже не догадываясь, что данное мне трепетное обещание окажется пророческим.
ГЛАВА 16
О том, что случилось после корпоративного вечера, знали лишь трое. Нет, я ни о чем не рассказывала Павлу, но он все прочитал по моему счастливому лицу. Буркнул что-то неодобрительное, вызвав тем самым у меня почти обиду.
– Что тебя не устраивает?
– Честно? Саш, прости, я с трудом представляю для вас счастливый финал. Вы слишком разные, даже не вы, а миры, в которых находитесь. Пересечься можно, а вот удержаться рядом...
Его слова причинили боль.
– Я недостаточно хороша для Филиппа? Ты об этом? – я тоже иногда так думала, несмотря на уверения Кирмана в обратном. Простая девчонка – и почти король, красивый, богатый, мечта всех окружающих женщин. Хоть и верила в его чувства, думать о будущем было страшно.
Павел покачала головой.
– Нет, малыш, я совсем другое имел в виду. Ты замечательная, и он вполне мог влюбиться. Но вот брак...
– Мезальянс?
– Именно, только не в классическом значении. Ты – чистый, неиспорченный ребенок, а он – прожженный жизнью циник. Между вами не 13 лет разницы в возрасте, а целая эпоха, которая научила его таким вещам, которые тебе и не снились, – он грустно усмехнулся. – Сашка, его-то я как раз хорошо понимаю: ты для него как индульгенция, пропуск в светлый и безмятежный мир.
– Бред какой-то, – я зажмурилась, пытаясь удержать слезы. Впервые с момента нашего знакомства слова друга причиняли боль. – Ты говоришь, как будто он преступник, который пытается обелиться за мой счет.
Во взгляде Павла мелькнуло сожаление. Он прекрасно понимал, какое воздействие производит на меня сказанное, но почему-то не мог или не хотел молчать.