— Ох. Милая, я же сходила и приобрела себе новую машину-грузовичок.
Я остановилась, повернулась и посмотрела на нее.
— Что? Черт возьми, когда ты успела купить грузовик?
— Прошлым вечером, после того, как ушла от тебя из больницы. Я просто остановилась в Тойота-центре и сказала им, что хочу самую вместительную и навороченную машинку, которая у них есть.
Я покачала головой и начала собирать все вещи, которые нужно было отнести и положить в грузовик.
К тому моменту, как мы все закончили: сложили одежду на заднее сиденье компактного, но вместительного грузовичка, а коробки поставили в кузов, я решила вернуться в квартиру и посмотреть все ли взяла из наиболее необходимых вещей. Я почувствовала, как меня затошнило, думая о тех временах, когда я позволяла ему обращаться так со мной.
«Никогда. Я больше никогда не позволю мужчине поднять на меня даже пальца».
Телефон зазвонил опять. Я подошла к нему, сняла трубку, но не стала говорить ничего, просто молчала.
— Привет? Уит? Детка, ты что, уже дома? Почему ты не сказала мне, что они выпишут тебя раньше?
Меня затрясло от ужаса. Я всегда знала, что соседи наблюдают за мной по его просьбе. Так он мог убедиться, что я не делаю ничего неодобренного им.
Я молчала, затем сбросила звонок. Я сняла кольцо с пальца левой руки и положила рядом с ключами от машины. Взяла в руки фотографию в рамке, которая была сделана на острове Мартас-Винъярд пару лет назад, и посмотрела на нас. Затем положила ее на стол и взяла в руки пресс-папье, которое лежало рядом, и со всей силы, смешанной с болью и отчаянием, ударила по рамке с фотографией в верхней части фото, разбивая стеклянное покрытие.
— ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО МОГ РАЗРУШИТЬ, РАЗБИТЬ МЕНЯ НА КУСОЧКИ, КАК ЭТО СТЕКЛО, ЧТОБЫ КОНТРОЛИРОВАТЬ МЕНЯ. ТЫ ДУМАЕШЬ, ТЫ МОГ ПРЕВРАТИТЬ МЕНЯ В ПУСТОЕ МЕСТО. УНИЧТОЖИТЬ... НЕТ, БОЛЬШЕ НЕТ…ТЫ НИКОГДА СНОВА НЕ СМОЖЕШЬ МЕНЯ КОНТРОЛИРОВАТЬ.
Я резко развернулась, наполненная решимостью и настроем только на счастливую жизнь, и вышла из квартиры, зная, что больше никогда снова не вернусь в Нью-Йорк. Я больше никому не позволю меня унижать, как делал это он. Как только я вошла в лифт, на меня нахлынули воспоминания о Роджере и нашей жизни — плохие и хорошие, разные. Я всегда так боялась расстроить или разочаровать его. Я всегда вела себя тише воды, ниже травы, боясь потревожить его покой… НО БОЛЬШЕ НЕТ, Я НЕ БОЮСЬ!
Как только лифт остановился, и двери открылись, я оживилась и была рада тому, что ждет меня впереди: счастью. Я выпрямилась, встряхнула головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей, и приветливо улыбнулась новой жизни. Тим, швейцар в нашем доме, улыбнулся мне, когда я проходила мимо него. Раньше я всегда ходила с низко опущенной головой и никогда ни на кого не смотрела.