— Я могу попробовать, но вряд ли это возможно, — Скорпиус увидел его реакцию и погладил член уже намеренно, а потом и вовсе встал на колени. — Совам сложно выделывать коленца на медленной скорости, а быстрые движения человеку сложно заметить и интерпретировать правильно. Только мы, инопланетяне на это способны, — он поцеловал его в живот.
— Попробовать все же стоит, — сообщил Гарри и, стиснув зубы, глухо простонал. Волна предвкушения прошила весь позвоночник и снова осела в паху, побуждая член крупно дернуться и сильнее натянуть тонкую ткань трусов.
— Хорошо, — покладисто согласился Скорпиус. Он накрыл ладонями его колени и медленно повел вверх. — Скажи, почему мне так нравится эта поза? — прошептал, глядя на него снизу вверх.
— Если бы ты знал, как ты в ней смотришься, она понравилась бы тебе еще больше, — хрипло произнес Гарри.
Продолжая удерживать взгляд Скорпиуса, он положил руку на его голову и по-собственнически запустил пальцы в мягкие волосы, размеренно поглаживая затылок. Сейчас в этом жесте не было ни намека на нежность — лишь слепое желание показать покорно стоящему на коленях Скорпиусу всю свою власть и контроль. И желание это было настолько же острым, насколько совершенно иррациональным. Возможно, оно зародилось из-за того, что в последнее время он, Гарри, очень часто и много вынужден был уступать, что в принципе не слишком-то и свойственно его натуре. Возможно из-за нервного перенапряжения последних дней — что ни говори, но мотал нервы Малфой ему знатно — но в любом случае, заниматься сейчас самоанализом особой тяги не было.
В этот раз, как и в прошлый, и как, видимо, будет всякий раз, когда Скорпиусу вздумается делать ему минет, все было очень быстро. И жестко, за что уже через несколько секунд после оргазма Гарри слегка раскаивался. Но Скорпиус выглядел довольным. Он с улыбкой поцеловал его вспотевший живот под пупком и продолжил целовать, медленно вставая, пока не добрался до шеи, где задержался, а потом и до губ, которыми завладел и вовсе надолго. Это было не слишком похоже на его обычное поведение, но только радовало. Малфой менялся, отчасти в угоду Гарри, а отчасти осознавая свои собственные желания и потребности, и это было здорово.
А еще было здорово ощущать в руке твердый малфоевский член, горячо запульсировавший в ладони от нехитрого прикосновения. Честно говоря, после оглушительного оргазма дарить ответные ласки особо не было сил. Но эта эгоистичная лень длилась ровно до того момента, пока Скорпиус не застонал прямо в его рот, а затем отстраняясь и прижимаясь одновременно всем телом, не вцепился в его плечи и не толкнулся ему в руку, закусив губу.