Несомненно, большинство тех Джейсонов погибли или заблудились в других мирах, но некоторые, как и я, сделали правильный выбор. Или же им повезло.
Возможно, их пути отличались от моих, возможно, они открывали другие двери и попадали в другие миры, но в конце концов они сумели, каждый по-своему, прийти в этот Чикаго.
Мы все хотим одного и того же – вернуть свою жизнь.
Господи…
Нашу жизнь.
Нашу семью.
Что, если большинство этих других Джейсонов точно такие же, как я? Приличные люди, которые хотят получить то, что у них забрали? И если так, то какое преимущественное право я имею перед ними на Дэниелу и Чарли?
Это не просто игра в шахматы. Это игра в шахматы против себя самого.
Я не хочу смотреть на все под таким углом, но приходится – деваться некуда. Другие Джейсоны хотят того же, что для меня дороже всего, – мою семью.
И поэтому они – мои враги. Вопрос: что я готов сделать, чтобы восстановить свою жизнь? Смогу ли убить своего двойника ради того, чтобы провести остаток дней с Дэниелой? Способны ли на это другие?
Я представляю, как они, все эти другие версии меня, сидят в номерах отелей, бродят по заснеженным улицам или наблюдают за особняком.
И задают себе эти же вопросы.
Пытаются предугадать дальнейшие шаги своих доппельгангеров.
Ни о каком разделении не может быть и речи. Это игра с нулевой суммой. И победитель может быть только один.
Если кто-то пренебрежет правилами, если события выйдут из-под контроля и Дэниела с Чарли погибнут или пострадают, то победителя просто не будет. Должно быть, именно поэтому все выглядело нормально, когда я несколько часов назад смотрел в окно моего дома.
Никто не знает, какой сделать шаг, поэтому никто не играет против Джейсона-2.
Классическая ситуация из теории игр.
Жутковатая вариация «дилеммы заключенного»: возможно ли перехитрить себя самого?
Мне угрожает опасность.
Моей семье угрожает опасность.
Но что я могу?
Если каждый мой шаг известен заранее или уже сделан кем-то еще до того, как я получаю свой шанс, что же мне тогда остается?
Я не нахожу себе места.
Даже самые трудные дни в кубе – когда я чуть ли не замерзал до смерти, когда на лицо мне падал вулканический пепел, когда я видел Дэниелу в мире, где она ни разу не произнесла мое имя, – не идут в сравнение с тем ураганом, что бушует во мне в этот миг.
Никогда еще я не чувствовал себя так далеко от дома.
Телефонный звонок пинком возвращает меня в настоящее.
Подхожу к столу и после третьего звонка снимаю трубку.
– Алло?
Ответа нет, только тихое дыхание.
Кладу трубку.
Иду к окну.
Раздвигаю шторы.
Улица по-прежнему пуста, и снег все не кончается.