Джейсон появляется в проходе между кухней и столовой с дурацкой – как сказала бы ее мать – ухмылкой на губах.
Дэниела снова поворачивается к раковине.
– Твоя тарелка в холодильнике.
Поглядывая в запотевшее стекло окна над мойкой, она видит, как муж ставит на столешницу сумку с покупками и направляется к ней.
Он обнимает ее за талию.
– Если думаешь откупиться парой пинт мороженого, то я даже не знаю, что и сказать, – говорит женщина полушутливо.
Мужчина прижимается к ней и, обжигая ухо горячим дыханием с запашком виски, шепчет:
– Жизнь так коротка! Не злись. Не трать время впустую.
– Так как же сорок пять минут превратились в почти три часа?
– Точно так же как один стаканчик превращается в два, а два – в три, и дальше в том же духе. Чувствую себя прескверно.
От губ Джейсона, прижавшихся к шее Дэниелы, у нее по спине пробегает легкая, трепетная дрожь.
– Легко ты не отделаешься, – говорит она.
Теперь он целует ее под ухом. Когда такое было в последний раз? Дэниела уже и не помнит.
Он опускает руки в воду.
Переплетает свои пальцы с ее.
– Тебе надо поесть, – говорит женщина. – Я разогрею.
Она пытается пройти мимо него к холодильнику, но он не пропускает, встает у нее на пути.
Теперь они стоят лицом к лицу. Она смотрит ему в глаза, и, может быть, от того, что оба они выпили, воздух сгущается, как будто каждая молекула зарядилась энергией.
– Господи, как же я по тебе соскучился!
– Признайся-ка честно, сколько ж ты выпил с…
Он снова целует ее, прижимает к шкафчикам так, что столешница режет ей спину, шарит по бедрам, рвет рубашку из джинсов, и его ладони обжигают кожу…
Она отталкивает его к столу.
– Господи, Джейсон!
В приглушенном свете кухни Дэниела смотрит на него пристально, пытаясь понять, что это за энергия, с которой он вернулся домой.
– С тобой там что-то случилось, – заявляет она.
– Ничего не случилось. Просто потерял счет времени.
– Ничего? И ты не заболтался с какой-нибудь девчушкой из компании Райана и не почувствовал себя двадцатипятилетним? И не заявился домой с пружиной в штанах, притворяясь…
Джейсон смеется. Весело.
– Что?
– Так ты думаешь, все дело именно в этом? – Мужчина снова наступает. – Я вышел из бара – голова на плечах, а мысли в разлете. Вообще ни о чем не думал. Ступил с тротуара на проезжую часть, а там такси. Повезло, что он еще не размазал меня по всей дороге. Напугал до смерти. Не знаю, как это объяснить, но с того момента – в бакалейном, пока шел домой, и вот теперь в кухне – я чувствую себя по-другому. Живым. Как будто впервые взглянул на жизнь ясными глазами. Взглянул и увидел все, за что должен ее благодарить. За тебя. За Чарли.