Зеркало в позолоченной раме над камином вдруг словно прыгнуло ей навстречу, полностью приковав к себе внимание и словно доказывая тот неопровержимый факт, что она, преступница, сейчас находится именно в этой комнате. Смотри, это же ты! И в данный момент ты здесь!
Неужели же он предполагал, что ему нипочем даже факты реальной действительности? Что четверть третьего может самым удобным для него образом превратиться в четверть второго? Джейн пыталась угадать, сколько минут опоздания могут быть ему просто прощены: прощены, но ледяным тоном; прощены после яростной вспышки гнева; не будут прощены вовсе. Не будут прощены, несмотря даже на то, что скоро их свадьба – а точнее, именно по этой причине.
Она снова попыталась поставить себя на место Эммы Хобдей, так сказать, почувствовать себя в ее шкуре. На каминной полке она заметила приглашение в золотой рамке на толстой, с закругленными уголками карточке, написанное черной тушью роскошным округлым, с завитушками, почерком. Мистер и миссис Хобдей приглашали мистера и миссис Шерингем на свадьбу своей дочери Эммы Каррингтон Хобдей. Чистая формальность, конечно. Вот приглашение и положили на каминную полку – чтобы все видели и завидовали. Словно на самом деле они вовсе и не собирались идти на свадьбу собственного сына!
«Каррингтон?»
Вернувшись в холл, Джейн подошла к тому высокому зеркалу и некоторое время стояла перед ним, словно желая вернуть себя в собственное, ставшее странно неосязаемым тело. Ей никогда раньше не доводилось пользоваться такой роскошью, как множество больших зеркал. Как никогда не было у нее и возможности рассмотреть всю себя целиком, все свое тело, не прикрытое никакой одеждой. В ее комнатке прислуги имелось лишь маленькое квадратное зеркальце, не больше одной из тех плиток, которыми был вымощен пол в здешнем холле.
Это я, Джейн Фэйрчайлд! Это я!
А вот Пол Шерингем не раз видел и хорошо знал это тело. Он изучил его куда лучше, чем она сама. Он «обладал» им. Это было еще одно слово из его лексикона. Он обладал ее телом – а сама она практически больше ничем, кроме собственного тела, не обладала. И можно ли было сказать, что она тоже обладала Полом? И, возможно, всегда будет им обладать?
Интересно, обладал ли он когда-либо Эммой Хобдей? Что ж, через две недели он, так или иначе, будет ею обладать.
Она попыталась представить себе обнаженное тело Эммы Хобдей – интересно, насколько оно похоже на ее собственное тело? Или не похоже совсем? Но вообразить его она так и не смогла. Не смогла даже представить себе Эмму Хобдей без одежды. Интересно, во что она одета сегодня, в этот мартовский день, который кажется июньским? Наверное, в какое-нибудь легкое летнее платье в цветочек? А на голове у нее, должно быть, соломенная шляпка? Джейн пристально всматривалась в зеркало, словно пытаясь увидеть там Эмму Хобдей. Однако ей и