Утром они отвезли на аэродром Бажена с Мариной и помчались в Калугу.
Генри, казалось, — бесплотный. Он словно парит над цехом. И прозаическая техника не осознаётся как техника, каждая машинка — символ обновления жизни: Россия не ввозит из Америки и других стран сельскохозяйственную технику, а сама производит и обеспечивает ею свой народ!
Снова начались будни.
Мама перебралась к ним. Позвал её Аркадий. В первый же вечер после отъезда Бажена. «Что, мама, зря деньги переводить, пригодятся, — сказал ласково. — Перебирайтесь к нам обратно. Не сегодня-завтра родится ребёнок, всё равно не набегаетесь, а мы без вас скучаем!» — И он неожиданно обнял её.
Это умение Аркадия — обволакивать словами и ласковым взглядом — особый дар.
Прибыли распределялись чётко, так, как говорил ей Аркадий: Генри начал получать свои деньги. Юля ревностно следила за отчислениями.
Далёкий снежный день, когда Митяй хотел переписать Договор с Генри, канул в вечность.
Что хотел сделать тогда Митяй? Вырезать пункт о том, что Генри дал фирме деньги в долг или что-то ещё? Она не знала. Но Аркадий в тот день начал бой за Генри и победил. Теперь не важно, что хотел сделать Митяй, зачем понадобились ему чистые бланки, печать и документы Генри. Аркадий говорит: до следующего января постарается вернуть Генри весь долг.
Юля стала спокойнее спать и теперь легче перебарывала негативные ощущения, возникавшие при виде Игоря и Митяя.
Ей теперь было очень некогда: работы прибавилось вдвое. Приходилось каждый день сильно задерживаться на работе: она фиксировала прибыли, пыталась организовать новые большие числа. И не прислушивалась к тому, что почему-то ребёнок снова неспокоен в ней — требует к себе внимания.
— Скучно тебе там? — иной раз спросит его, И снова склоняется над бумагами.
Это был яркий, пропитанный оранжевым и голубым, чуть дрожащим светом день позднего апреля.
«В такой день совершаются великие открытия и создаются бессмертные произведения, проясняются запутанные дела, в такой день зарождаются святой и гений». Эта фраза — Давида Мироныча. И ещё он говорил: «Такие дни, когда достигнута гармония во всём, редки, в эти дни распад и уродливое стыдливо прячутся в тень».
Окна открыты, и такой день — здесь, в конторе: только голубое и оранжевое, чуть колеблющийся, тёплый воздух. Дыши, наслаждайся.
Никого в конторе, кроме неё и Иры. Привычная ситуация.
Аркадий забегал минут сорок назад. Он был сильно возбуждён, прижимал к груди папку с бумагами. «Представляешь себе, сегодня начинаем такое же большое дело, как завод Генри. Генри связал меня с французами, они согласны построить у нас завод!» — Он подробно рассказал о разговоре с французами по телефону, о том, что едет знакомиться и что начинается долгий процесс переговоров. Так легко в этот раз, как с наивным и доверчивым Генри, не получится, потому что французов несколько, и у них много требований. Сказал о том, что в этот раз он решил сам разобраться в ситуации, чтобы не повторить ошибок, совершённых с Генри.