— Гноме! — Хриплый голос раздался совсем рядом. Норманг резко обернулся, а Рогнак схватился за кинжал, висевший на поясе. Язык, отступив на шаг, едко ухмыльнулся, обнажив кривые клыки. — Мы кое-что нашли.
У подножия рядом стоящего холма столпились орки и даже дварфы, что-то оживленно обсуждавшие.
— Клянусь Прохфесором…
— Темная волшба, чтоб мне никогда своей бороды не видеть!
— Что случилось?! — рыкнул Норманг, расталкивая толпу. Вскоре и он увидел предмет обсуждения.
На земле, валялся почернелый орочий костяк, еще сжимавший в руках древко большого топора, рядом валялся скелет шаграта.
— Там, — Язык махнул рукой в сторону, — еще три таких же.
Норманг поднял глаза. Дальше, на промерзшей земле валялись еще кости. Много костей.
— Дхар! — Дварф сжал рукоять топора так, что скрипнула кожа на толстых перчатках, скрывавших его руки. — Это цверг.
— Худо! — буркнул Рогнак, остановившийся рядом. — У нас даже мага никакого нет. Если цверг смог такое учудить…
— С нами предки! — рыкнул Норманг. На поясе звякнули ритуальные топорик и молот, небольшие, из потемневшего серебра.
— А вот маг нам не помешает, — набычился Железнолобый. — Я не боюсь Тьмы, но скольких воинов ты готов пустить в размен ради этого цверга?
Медленно, опустив руки на пояс, Меднобородый подошел к труну. Они были примерно одного роста, и Норманг вперился взглядом в черные глаза под нахмуренными бровями.
— Не. Смей. Мне. Перечить. При. Орках. Ты меня понял, Рогнак?
Что-то скрипнуло под металлическим сводом дварфского черепа. Железнолобый, не отводя взгляда, кивнул.
— Ты мне платишь.
— Гноме! — Верхом на шаграте ухмылялся Язык. Сложив руки на шее животного, он с напускным любопытством смотрел на дварфов. Но глаза его были пусты, как две стекляшки. — У меня есть маг. Ну как — маг. Шаман. Говорят, у самого Хозяина служил. Да вот, когда того ухайдохали, тот подвинулся чутка умом.
— И чем же он нам поможет, твой полубезумный заклинатель погоды? — ехидно поинтересовался Норманг.
Язык расплылся в довольной ухмылке-оскале.
— Дед хоть и с того, но тему рубит: в темной волшбе лучше его никого нет.
Дварф поднялся вперед и рука его уже потянула из-за пояса метательный топорик.
— И ты мне, воину-жрецу Глубинного Города предлагаешь обратиться за помощью к черномагу? И за это я не вырежу твой поганый язык, а? Видимо, тогда тебя будут называть Мертвый Язык. Хочешь попробовать?
Кривой Язык ощутимо напрягся, сжавшись в седле, на морде промелькнула озадаченно-испуганное выражение, а взгляд стал напоминать крысиный. Но руки так к хопешу и не потянулись. Шаграт, словно почувствовав настроение хозяина, подался назад, недовольно фыркнув.