Железнолобый кивнул и вышел в основное помещение, глухое и лишенное каких-либо окон. Ряды каменных столов тянулись вдоль стены и обрывались перед двойным лестничным маршем, обтекавшим стены предбанника. Гномы зажгли факелы, но от них помещение стало лишь мрачнее. Багровый отсвет превращал хмурые лица в демонические маски, а бороды в беспрестанно шевелящиеся клубки змей. Отовсюду раздавился шелест точильных камней: воины правили оружие, готовясь к своей последней битве. То, что она будет, никто не сомневался.
В дальнем углу, там, где не было массивной каменной плиты стола и вездесущего мусора, столпилось несколько дварфов, а среди них возвышалась фигура Норманга.
— Что такое?
Меднобородый скользнул по нему взглядом. За черными тенями не видно было глаз — казалось, на Рогнака смотрят два провала, малые близнецы черных глубин стангаронских пещер. Или самой Бездны.
— Подвал.
— И?
— Кажись, под плитой проходит туннель. Я приказал Миро. — Кивок в сторону старого морщинистого гнома, вылезшего из люка в полу, чересчур поседевшего от осевшей каменной пыли, — разбить ее. Думаю, это наш выход.
— Ох, дхар! — Рогнак почувствовал слабость в ногах. Он покачнулся и осел на ближайший каменный стол. Спорить, возмущаться просто уже не было. Да и бесполезно. Стангаронского барана все равно не переспоришь.
— Что? — Трун не увидел, но почувствовал тяжелый, как наковальня, взгляд Норманга.
— Нет, ничего. Куда ведет туннель?
Меднобородый переглянулся с Миро, уже вылезшим из люка и державшем в руках тяжелую гномью кирку. Тот пожал плечами.
— Пока не знаю. Но лучше нас все равно никто не умеет ориентироваться под землей. Если не выберемся, то, может быть, обойдем орков с тыла и ударим всей мощью!
— Со всей дури, — прошептал Рогнак в сторону. Вслух сказал: — Что наверху?
— Пусто. Окна слишком маленькие, чтобы в них могли пролезть орки. Только крыша провалилась, но я не думаю, что орки догадаются… Не сильны они в фортификации.
— Не думает… — Железнолобый даже не понял, что сказал это вслух. А когда до него дошло, то Норманг стоял перед ним, хмурил брови медного, с металлическим отливом брови и сжимал кулаки. Тяжелые. — Кто пойдет по туннелю?
Стан помолчал, словно раздумывая, сразу пришибить труна или обождать. Стерпел и ответил:
— Я. Ну и добровольцы. Думаю, среди нас найдутся храбрые парни. — Он оглянулся. Гномы ответили нестройным гулом. Храбростью-то то их Предки не обделили. Как и умом — теперь они косились на Норманга с подозрением. А на Рогнака — с надеждой.
— Найдутся, — кивнул трун. — Здесь все — отчаянные храбрецы, раз поперлись сюда. Уж лучше приказом — так обид избежим.