— Когда-то здесь стояли прекрасные башни, тонкие и изящные, выстроенные руками моего народа. Они соединялись сотнями мостиков и галерей. Настоящий дворец. Правда, я уже ничего не строил: мое поколение только воевало. Но я любил здесь отдыхать. Там среди стен были разбиты вечноцветущие сады и рощи. Сама земля была пронизана магией. Ведь чернокнижие может не только разрушать, но и строить. Под городом пролегали сотни миль подземелий, где Горгонадец создавал невиданных доселе существ. Многие из тварей, что сейчас бродят по Эратии, были рождены здесь. И отсюда железная рука вела в бой непобедимые рати. Мы думали, что непобедимые. — Цверг замолчал, вспоминая. Перед его внутренним взором вставали стройные ряды цвергов-секироносцев, одетые в звериные шкуры и вооруженные палицами и костяными колотушками орды дикарей из-за Межевых гор и тысячи тысяч орков, огров и прочих рас, пришедших под знамена Горгонада. Тогда это действительно казалось непреодолимой силой. — Паладинов было много меньше, но, оказалось, что для победы не нужны огромные рати и воинские умения, а воля, смелость и решимость горстки людей, сподобившихся на штурм Горгонада. Не знаю, что тогда случилось. Наверное, Темный просто запаниковал, когда увидел под своими стенами врагов, или еще что. Так или иначе, но все пошло наперекосяк…
— Я слышал это легенду, — кивнул Джалад. — «Эти храбрецы пробрались вовнутрь Темной Цитадели и пронзили зачарованным клинком гнилое сердце Повелителя Зла, и стены обиталища Тьмы пали, лишенные поддержки темной воли своего обитателя» — напыщенно произнес маг голосом многопьющего барда. — Так меня учили с детства. Только где потом подевались эти «храбрецы»? После войны не существует ни одного упоминания о них, кроме Железного Дровосека. Но тот сумел сделать себе карьеру на своих бывших подвигах. Но Воровка, Синий Бельт, Храбрый Низушек и Космач — что с ними стало?
— То мне не ведомо. Мало ли что могло с ними случиться. — вздохнул Шмиттельварденгроу. — Главное, чем все закончилось: поражением и… — цверг осекся.
Он просто не мог в это поверить. Тонкий, практически неосязаемый луч коснулся его. Не стихийная волшба, ни камлание орочьих шаманов — настоящая Тьма.
Шмиттельварденгроу не мог пользоваться магией, но ощущал ее в достаточной мере, чтобы почувствовать следящее заклинание. Очень сложное и незаметное. Вроде мимолетно брошенного взгляда, который, однако, успевает подметить все детали. Достаточно тонкое, чтобы его не могли учуять клирики, сопровождавшие караван.
Луч задержался только на мгновение, но и его хватило, чтобы сердце цверга учащенно забилось, едва не захлебываясь от усердия. Не надо было быть выдающимся чернокнижником, чтобы понять: заклинание исходило откуда-то из руин. Цверг замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Гном довольно долго неподвижно просидел, не реагируя на настойчивые попытки Джалада дозваться до него. Но луч так и не вернулся. Только стук сердца громовым эхом отзывался в ушах. Шмиттеварденгроу облегченно выдохнул: