— Я Сломанный Клык! Вы не посмеете! Вы пожалеете, клянусь Прохвесаром! Отродье Пьютера…
— Молчать, пока тебя не спросили. — Цверг коротко, без замаха ударил орка по лицу, отчего кособокий шлем окончательно слетел с головы и с гулким стуком укатился в темноту. — Где выход на свободу?
— Тебе не удастся… — Снова удар. Веером разлетелись капли крови.
— Где выход?
— Отродье…
Шмиттельварденгроу бил долго, с наслаждением, пока не устал. Тяжело дыша, он отошел, посасывая сбитые костяшки. Опять повторил вопрос.
Теперь уже Клык молчал, лишь посасывал разбитую губу да пытался определить языком количество выбитых зубов.
— Фозз, раздень засранца.
Огр быстро с этим управился, и вскоре орк остался в неком подобии стеганого комбинезона, пропитавшемся резкой вонью застарелого пота. Цверг одолжил у Джалада горящий факел и навис над зеленокожим. Фозз быстренько его скрутил, не давая даже дернуться.
— Думаю, это сделает тебя более общительным! — Шмиттельварденгроу ткнул факелом в живот орка и поддержал, пока комбинезон не начал тлеть и запахло горелой плотью.
Остро запахло мочой. Сломанный Клык страшно закричал и через несколько секунд потерял сознание, но быстро был приведен в сознание могучими огрскими пощечинами. Цверг снова приблизил факел к запекшейся плоти, показывая, что это все еще не конец. И теперь орк испугался по-настоящему.
— Суки! — Глаза у него округлились и сделались испуганными и какими-то молящими. — Я… я все скажу, клянусь Прохвесаром! Только не надо так делать!
— Ну, мы ждем.
И Клык рассказал все. Он спешил, захлебывался словами, перебивал сам себя, перепрыгивал с одного на другое, повторялся, но в его речи был смысл. Слова сыпались из него непрерывным потоком, но из-за волнения и страха акцент стал совершенно чудовищным, и речь вскоре превратилась в бессвязную мешанину рычаний, поскуливаний и стонов. Чтобы привести его в чувство цверг снова расписался на его физиономии своим кулаком. Голова орка мотнулась и он замолчал, тихонько поскуливая, булькая слезами, соплями и кровью. Шмиттельварденгроу наполнился совершенным презрением по отношению к этому жалкому существу.
— Свяжите его — пойдет с нами, если он обманул…
Орк привстал на четвереньки и преданно закивал, словно соглашаясь с доводами гнома.
— Я выведу вас! Верьте мне — я все покажу, клянусь Прохвесаром. Все! За мной…
Фозз не дал ему вырваться. Одним концом предупредительно захваченной с собой веревки связал руки Клыка, а другой намотал на свое запястье. Пинками поднял орка и погнал его вперед.
Орк то вырывался вперед, гонимый стремлением услужить новым хозяевам, то вновь возвращался, напуганный тенями, таившимися в темноте и порой напоминавшими о себе таинственными шорохами и отдаленными завываниями. И принимался всячески ластиться, но подобные проявления рабской покорности были уж слишком навязчивыми, и тогда Клыку немало перепадало от цверга и огра. Порой и Джалад добавлял пару ударов.