– Соседи – негромко позвал я. От крыльца отделились две фигуры. – Батюшки светы – ахнула женщина, а мужчина выдохнул какое то ругательство. – Похороните по - человечески – попросил я. – Не сомневайся командир, похороним. – А сейчас займемся этим… Я поднял его и повел к сельсовету. По дороге выдернул из чьего то забора нетолстую жердину. Доведя его до сельсовета огляделся. Морозова шла за мной, как лунатик: молча и без эмоций.
– Выкопай ножом яму глубиной с полметра и круглую, чтобы жердь вошла, но не болталась… Задание из разряда невозможных, но пусть уж лучше старается, чем вот так переживает. Она начала копать, а я – затачивать конец на острие. Я закончил раньше Кати – Ну что ты там копаешься – заворчал я.
– Не получается – пожаловалась она – слишком узкая – рука не пролазит… Ладно - сжалился я – сделай чуть пошире… Огляделся по сторонам – вот то что нужно. В полуметре от острия примотал шнуром перекладину. – Ну что там ? – Еще немного… Я заглянул в ямку – сойдет…
- Посторожи его. Зашел в здание, нашел кусок фанеры, написал на нем на двух языках: За каждого убитого мирного жителя будет убито тридцать и командир, отдавший приказ. Спецназ СССР. Прихватив написанное вернулся к полицаю. Затем еще одним шнуром – у меня их много в разгрузке - не меньше десятка – связал лодыжки и еще одним – колени. Повернул старшака на бок. Он наконец догадался что его ждет и забился, как в припадке.
- Придержи его – крикнул я Катерине. Та навалилась на него с боку, глядя - что же я надумал. Кол с перекладиной просунул спереди связаных лодыжек, между ними и связанными коленями; ножом распорол штаны сзади и загнал острие в зад. Надавил сильнее. Старшак заорал от боли.
– А ей не больно было ? – спросил я и нажал еще. Дикий крик прорезал тишину. – Потерпи любезный - сейчас будет еще немножко больно – успокоил я его. Подхватив под мышки я рванул его вверх, вставил кол в дыру в земле и отпустил старшака. Новый ДИКИЙ крик боли пронзил тишину.
- Теперь ты знаешь, что чувствовали те, кого ты пытал – сообщил я ему новость, хотя он меня пожалуй и не слышал – тело сползло до самой перекладины и задергалось в судорогах боли. – Посиди, подумай - в чем ты был неправ… Даже квелую Морозову шокировал вид сидящего на колу человека. Она переводила дикий взгляд с него на меня.
– Вот теперь он получил то, что заслужил… Это были последние слова, которые она услышала. Потеряв сознание, Катерина рухнула на землю. Я прислонил табличку к колу, подхватил девушку на руки и зашагал к лесу. Прыжок и я с Катей на руках выхожу к ее палатке. Меня увидел кто то из бойцов, но для меня это было не важно. Откинув полог зашел в палатку и положил Морозову на кровать. Жуткое зрелище – вся в крови: и лицо и руки и одежда и волосы… Да и я наверное не лучше… Вышел из палатки и зашел в медблок: немая картина – явление командира народу…