Передатчик был огромен. И еще он был неописуемо, вопиюще, невообразимо похабен.
– Теперь вы понимаете – вздохнул Пауа – из-за чего этой проблемой никто раньше не занимался. Из-за того же самого я ограничен в размерах. Ни один из моих соседей попросту не разрешит построить у себя такое.
Иллай и Дейос ошарашенно кивнули.
– Я что-нибудь придумаю – уверенно сказал Пауа – А теперь – идите сюда, здесь пульт.
Пульт управления этой штуковиной был ладным и удобным. Когда Иллай сел за него из любопытства, всё оказалось под рукой и не давило сложностью. “Вот так-то“ – подумал он – “Не только у меня есть чудесный садик“, а вслух сказал:
– Можно попробовать включить и что-нибудь передать?
– Можно, но только… вот, что…. – Пауа замялся – Разрыв грани на Сорок Второй случился как раз в момент передачи. Четвёртой по счёту, первые три прошли нормально. Но всё-таки… Я просто боюсь, что сама она как-то истончает ткань мира, или делает её неустойчивой. На одной пятой мощности я уже гонял, на ней не страшно. Можно попробовать.
Он сделал что-то, отчего пульт ожил и огоньки индикаторов поползли в разных направлениях.
– Сейчас, вот только нагреется… еще немножко… Пятая часть мощности есть. Вот, здесь нажимаешь и говоришь.
Иллай нажал где было сказано, отчего вся огромная конструкция озарилась, и вдруг оторопел: он не знал, что сказать. Только строчки, придуманные недавно, вертелись в памяти.
– Ты помнишь былое? – начал он.
И вдруг из-за лабиринта всякой технической рухляди, с того места, откуда они вошли, что-то заголосило, зазвенело и завыло.
– Гадство! – закричал Пауа – Гадское гадство!! Оно истончается!
Высоко над ними линия Границы задрожала и лопнула с тихим неслышным звоном, от которого сотрясся весь мир. Пауа, ощерясь, потянул что-то внутри конструкции, отчего она засияла ослепительным светом.
– Говори – приказал он – Читай! Оно пойдёт дальше, даю тебе слово!
…
Когда последние клочья пенной шапки развеялись над садом, Иринка снова принялась стирать. Но что-то не давало ей покоя, будто какая-то невидимая заноза угнездилась в груди. Всё ей виделся последний пузырь. Перед тем, как лопнуть, он брызнул в стороны какой-то сумасшедшей радугой. «Нездешнее» – пришло в голову книжное слово.
Даже мама забеспокоилась и отпустила её к подружкам раньше времени, сначала потрогав лоб и попросив надеть косынку. С подружками она тоже не бегала и не играла в мяч. Как-то так получилось, что они сели в саду в их тайном местечке среди кустов сирени и принялись рисовать. У Натки были цветные карандаши «Тактика», их привезла её тётка из самой Москвы. Разложив их на листьях, девчонки погрузились в работу. Через полчаса любопытная Мила заглянула за Иринкино плечо.