– Кто там? – раздался спереди удивленный, но знакомый голос.
Послышался легкий шум, потом скрип. Впереди обозначилась светлая щель, и Младина увидела еще один дверной проем – из сеней в саму избу. На пороге стояла женщина, и гостья узнала Угляну.
– Это… я… – пробормотала Младина, от всех потрясений едва способная сейчас вспомнить свое имя.
– Ты? – Угляна отступила от порога, чтобы свет от лучин внутри избы дал ей лучше рассмотреть гостью. – Младинка? Как же ты так рано?
– Разве рано? Дозволишь ли войти? – спохватилась девушка.
– Я… тебя к рассвету ждала, – обронила волхвита, удивленная, казалось, не менее гостьи. – Ты что, с утра в путь снарядилась?
– Нет. – Младина вошла и опустила узелок на лавку, но сесть без приглашения не смела, хоть и ныли ноги. – Вечером и пошла, как полагается.
– Но как же ты так быстро добралась?
Младина понимала ее удивление: путь неблизкий, от Заломичей до избушки волхвиты – больше чем полдня, не зря же другие девушки тратят на него целую ночь и даже при удачном исходе достигают цели только на рассвете. А она управилась вдвое быстрее.
– Меня… проводили.
– Кто? – Угляна подняла брови. – Нельзя же…
– Я не знаю их! – выкрикнула Младина. – Они сами появились. За оврагом, после Велесова пса… Сперва старик седой, потом женщина, красивая такая, а потом… тур.
– Тур? – Брови Угляны поднялись еще выше.
– Да… И еще та женщина сказала, что он мой брат… – закончила Младина, осознавая, как нелепо все это звучит.
Угляна помолчала, потом села на лавку. Младина боялась, что волхвита посчитает ее слова наглым враньем, но та, похоже, приняла их за правду. И эта правда ее поразила.
– Вот оно что, – чуть погодя произнесла она, найдя наконец объяснение этим чудесам. – Значит, вспомнили про тебя… Я знала… знала, что вспомнят рано или поздно. Таких не бросают…
– Кто – вспомнили? Каких – таких? И кто бросил? Духи?
Здраво рассуждая, это было единственное объяснение.
– Можно и так сказать. – Угляна сдержанно кивнула. – Духи…
– Значит, я должна стать волхвитой? – дрожащим голосом выговорила Младина, будто приговор самой себе.
Сейчас, при виде избы, в которой уже не раз бывала, и знакомого лица Угляны она осознала, что чудесное путешествие через ночь служит подтверждением ее самых тревожных, самых неприятных опасений.
– Стать волхвитой? – Угляна удивилась ее вопросу. – Ты зачем пришла-то?
– Чтобы твоей выученицей стать? – в свою очередь спросила Младина.
– А зачем тебе?
Это настолько неожиданный вопрос, что Младина растерялась. Зачем? Да разве ей это надо? И разве ее надо об этом спрашивать, а не духов, которые с самого начала весны не дают ей покоя?