Нужно было что-то делать.
И Энн на самом деле намеревалась сделать кое-что, хотя бы для того, чтобы заполнить часы, которые ей остались, пока какая-нибудь милосердная случайность не освободит ее. Кое-что, чтобы занять ее предпосмертные часы. Месть зомби – почему бы и нет? Склонного к насилию, склонного к отчаянию…
– Кто их строит? – спросила она.
– Я знаю, что их заводы расположены в Мареотисе и Брэдбери-Пойнт. – Койот снова набросился на еду, потом поднял взгляд. – Тебе это не нравится.
– Нет.
– Хочешь остановить их?
Она не ответила.
Койот, кажется, все понял:
– Я не говорю об остановке терраформирования в целом. Но есть кое-что, что стоит попробовать. Взорвать заводы.
– Они просто выстроят их заново.
– Кто знает, но это замедлит их. А за это время может случиться что-нибудь более значительное в планетарных масштабах.
– Красные, ты имеешь в виду.
– Да. Думаю, люди будут называть их Красными.
Энн покачала головой.
– Я им не нужна.
– Нет. Но, может быть, они нужны тебе, а? Ты для них герой, знаешь ли. Ты значишь для них больше, чем просто еще один человек.
Разум Энн снова ускользнул. Красные – она никогда не верила в них, никогда не думала, что такое сопротивление хоть что-то даст. Но теперь… что ж, даже если это не сработает, все будет лучше, чем ничего. Палку им в глаз!
А если это сработает…
– Дай мне подумать.
Они еще долго проговорили о разных вещах. Внезапно на Энн навалилась усталость, что было странно, ведь она столько времени провела, ничего не делая. Разговор ее истощал, она отвыкла от разговоров. А разговаривать с Койотом было трудно.
– Тебе надо пойти поспать, – сказал он, прерывая свой монолог. – Выглядишь уставшей. Руку… – Он помог ей перебраться на кровать, и Энн легла, не раздеваясь. Койот подоткнул одеяло. – Ты устала. Мне кажется, тебе нужно пройти еще один курс омоложения, старушка.
– Я больше не буду проходить их.
– Нет! Ну, ты меня удивляешь. А теперь спи. Спи.
Она поехала с Койотом обратно на юг, и вечером за ужином он рассказал ей о Красных. Как и само подполье, это была скорее вольная группа, нежели четко организованное движение. Энн знала кое-кого из основателей: Ивану, Джина и Рауля из фермерской команды, которые не соглашались с ареофанией Хироко и ее понятием viriditas; Касэя, Дао и еще нескольких эктогенов из Зиготы; некоторых последователей Аркадия, спустившихся с Фобоса, которые потом конфликтовали с Аркадием по вопросу влияния терраформирования на революцию. Множество богдановистов, включая Стива и Марианну, стали Красными в годы, последовавшие за 2061-м, как и последователи биолога Шнеллинга. Нельзя было не упомянуть и радикально настроенных японцев – нисеев и сансеев из Сабиси. А еще были арабы, которые желали, чтобы Марс остался арабским, и бежавшие заключенные из Королева… Целая куча радикалов. «Совсем не мой случай», – подумала Энн, вспомнив, что ее протест против терраформирования базировался на рациональном научном основании. Или, по крайней мере, на доказуемой этической и эстетической точке зрения. В ней вновь вспыхнула злость, и она покачала головой, испытывая отвращение к самой себе.