— Значит, вы говорите, что добраться туда невозможно?
— Не-а. Этого мы не говорили. Мы говорим, что вам самим туда не добраться.
— Это я понимаю, — сказал Палатазин.
Крысси посмотрел на него, потом на Томми. Томми слышал приглушенный рев бури наверху, словно какое-то гигантское животное грызло металл над его головой, пытаясь добраться до убежавших под землю жалких людей.
— Так что вы задумали? — спросил Крысси.
— Мы должны уничтожить предводителя вампиров, — сказал Палатазин тихо. — В лучшем случае у нас остается еще четыре часа дневного времени. Потом солнце спустится низко, и ночь наступит раньше обычного — из-за урагана. До замка нам обычной дорогой не добраться. Но можно пройти, используя канализационные каналы, верно?
— Возможно, — сказал Крысси. — Не нравится мне путаться с этими кровососами, брат. Это у старины Крысси вызывает нехорошие мурашки по всей коже. Вы думаете… накалывать их на эти вот палочки?
— Там спит их предводитель… их король. Мне кажется, я мог бы уничтожить его, и тогда все остальные были бы деморализованы, впали бы в панику…
— Вроде как с индейцами, да? Убивают вождя, а все остальные тут же накладывают в штаны…
— Да, что-то в этом роде.
— Так. Это я секу, — кивнул Крысси и посмотрел в чернильную темноту туннеля. — Значит, все это идет… вроде как к концу света, да? Эти кровососы становятся все сильнее и многочисленнее, а нас все меньше, и мы слабее. Верно?
— Да. — Палатазин смотрел в глаза Крысси. — Я должен добраться до замка. И нужно отправляться в путь немедленно. Ты поможешь нам?
Крысси с минуту жевал ноготь большого пальца. Глаза его открывались все шире и шире. Потом он вдруг захихикал.
— А почему бы и нет, брат? Я ненормальный патриот. Дерьмо! Почему бы и нет?
Он ухмыльнулся в темноту туннеля со всем оптимизмом и храбростью, какую могли дать ему его пилюли и магические грибы. Потом он поднялся, затрещав суставами коленей, и направил луч света вдоль туннеля, показавшегося бесконечным.
— Нам вот сюда.
Он подождал, пока Палатазин поднимется, и зашагал вперед, согнувшись. Казалось, что сутулость теперь превратилась в его неотъемлемую черту и таким скрюченным Крысси был с самого рождения. За ним последовали Палатазин и Томми, который замыкал их маленький отряд. Тошнотворный запах человеческих экскрементов стал заметно сильнее, но это было куда предпочтительней адского урагана наверху. Под ногами журчала вода.
Время было их главным противником. И оно было на стороне вампиров. Палатазин чувствовал страх перед грузом ответственности, которую он сам на себя возложил, ответственности не только за Томми, Джо и Гейл, но и за сотни тысяч людей, попавших в ловушку песчаной бури. Что будет с ними этой ночью и следующей, и следующей — если не будет уничтожен король вампиров? У него было такое чувство, словно он шел на битву с древнейшим противником человека, с ночным кошмаром, искалечившим его детство, погрузив Палатазина в мир, где приходилось шарахаться от каждой тени, и каждый день сумерки становились напоминанием о том, что где-то просыпаются вампиры…