— Вот и окончат институт с отличием! И напишут кандидатскую диссертацию, и станут профессорами. И вообще, слышала про век живи, век учись? Все, теперь у них будет именно такая жизнь. Или умрут… Нет, в них тяга к жизни сильная, — резюмировала она после небольшого сканирования, — будут учиться.
Мне осталось только развести руками. Ой, чует мое сердце, и это проклятие сработает криво… Но на чем мы остановились? Ах да, Невский проспект.
После пятнадцатиминутного разглядывания этой «карты» мы так ничего и не смогли идентифицировать, кроме «Невского проспекта». Сказывалось и то, что карта нам попалась какая-то не такая, да и города мы не знали. Какая улица куда идет и выходит, мы и по современной карте определяли с трудом, а то, что она совершенно не желала соответствовать нашему раритету, откровенно бесило.
— Оля, а если мы просто войдем в ближайший подвал и будем там искать сокровища, ведь это будет то же самое? — в отчаянии спросила я.
— Так нечестно, надо по карте, — заупрямилась Оля.
— Тогда покажи, где на этом куске кожи крестик! — потребовала я, до этого как-то не уловив, что на плане, который у нас был, напрочь отсутствует такая важная деталь.
Оля задумалась. Этот факт тоже как-то от нее ускользнул. Карта картой, но место захоронения сокровищ на ней не обозначено.
— Маринка, я не могу вот так зайти в первый попавшийся подвал! — наконец с отчаянием сказала она. — Это же сокровища!
— А нас в первый и не пустят, — успокоила я ее, — тут все на замках и кодах. Зайдем в тот, который открыт. Надо же с чего-то начинать. Не все находили сокровища вот так сразу. Приходилось и помучиться.
— Вот тебе лишь бы души замурованные поискать, — не удержалась Оля от шпильки в мой адрес. — А если твои способности на это не распространяются?
— Вот и узнаем. Есть ли в подвалах души и сокровища! Так куда мы идем?
— На Боровую!
— Почему?
— А почему нет?
Ну да, аргумент. И мы деловито встали из-за столика. Вслед за нами не менее деловито двинулись те самые парни — конкуренты. Эх, бедолаги…
— Ага, это то, что надо, — с удовлетворением рассматривала Оля кирпичные стены подвала.
Еще бы. Ведь это был подвал кафе, единственное место, куда нас пустили (в кафе, не в подвал). Все остальные дворы щетинились кодовыми замками и бдительными женщинами лет сорока. Откуда в этом возрасте столько бдительности и подозрительности? Оля объясняла это климаксом, я немного другим, но факт оставался фактом: нас никуда не пустили. А в одном дворе даже пригрозили вызвать полицию, как хулиганам. Я обиделась и отправила этой недружелюбной женщине тройной сглаз на все ее кулинарные шедевры. Судя по тому, что у той выпала из рук сумка и все фрукты рассыпались по двору, сглаз у меня получился. Но ругательства также усилились в тройном размере, и нам пришлось смываться. В общем, вместо запланированной Боровой мы в итоге оказались в каком-то кафе, расположенном в подвальчике не пойми на какой улице. И у меня, и у Оли был сильно развит географический кретинизм, так что определить свое местоположение затруднялись мы обе.