Прячу всё в тугой кокон, глубоко–глубоко внутри. Голова остаётся ясной, каждую мысль я сразу же отметаю, закрываю, она исчезает.
Кажется, звонит домофон. Топот детских ног по паркету, а потом голос Дёмы:
– Мам, к тебе пришли!
Не сдержав стон отчаяния, я резко подскочила на месте и влетела в прихожую.
– Сколько раз я говорила не открывать дверь не знакомым? – это не крик, это визг.
Сын вжимает голову в плечи и виновато смотрит на меня.
– Марш в свою комнату. Оба!
Младший быстро исчезает, а старший, нахмурившись появляется из гостиной.
– Мам, что случилось?
– Быстро. В свою. Комнату.
Кирилл уходит за Демидом, что–то пробормотав. Я поворачиваюсь к входной двери и открываю её как раз в тот момент, когда на площадке появляется запыхавшийся Эрвин.
Я не даю ему пройти в квартиру, вместо этого выхожу в подъезд и прикрываю за собой дверь.
– Соня, что случилось?
– Спроси у своей бывшей жены, – напустив побольше равнодушия в голос, отвечаю я.
– Нет, – он прикрывает глаза и шумно выдыхает, – Скажи, что она не сделала этого.
– Она сделала это, – выплёвываю я.
– Сонь, я… Я не хотел. Я передумал и сказал ей об этом. Я стёр видео. У неё его нет.
Пытаюсь анализировать. Пытаюсь думать. Мои брови сходятся на переносице, и я поднимаю взгляд.
– Она показала фотографии. Кадры с записи. У неё определённо есть это видео.
– Я всё исправлю, – говорит он, делая шаг ко мне, – Я всё исправлю, обещаю.
Его лицо наклоняется, но я отворачиваюсь. Прижимаюсь одной щекой к холодной двери. Чувствую его дыхание на другой – он дотрагивается до моего лица пальцами.
– Прости меня. Я всё исправлю.
– Нечего исправлять, Эрвин. Я сделаю то, что она просит. Она беременна, а я, в отличии от вас, не сволочь.
Он отступает на шаг, явно удивлённый такой новостью. Трясёт головой в разные стороны, затем снова шагает ко мне.
– Оставь это.
– Как ты себе представляешь – оставить это? – я стараюсь говорить тихо, чтобы соседи не услышали, но всё равно повышаю голос, – Ты хоть понимаешь, что это – шантаж? Я тебе доверилась, а ты… Это низко, в конце–концов. Эрвин, – мой голос дрожит, когда я решаюсь задать вопрос, – Ты знал тогда, что я буду там, да? Ты следил за мной?
Он опускает голову.
Он. Опускает. Голову.
Он знал.
Всё это… Наша встреча – всё было ложью. Это подстава, блять, самая жестокая подстава в моей жизни.
– Соня.
Я отворачиваюсь. Дёргаю ручку и, перед тем, как прошмыгнуть обратно в квартиру, тихо говорю:
– Забудь мой номер. Забудь дорогу сюда. Забудь меня. Я больше никогда не хочу тебя видеть.
***
Закутайся в одеяло
И думай, что потеряла
А может, правда не надо