Сидя на полу ванной, я понимаю, что хочу этого ребенка. Я ощущаю стыд – гораздо более сильный, чем когда решила прервать прошлую беременность. Я смотрю на свои дрожащие руки, мятые брюки, грязный пол ванной. Я пьяна. У меня булимия. Я не могу любить ребенка, потому что причиняю боль всем, кого люблю. Я никого не могу научить жизни, потому что сама живу лишь наполовину. И все же… Я смотрю на маленький синий крестик и не могу отрицать, что кто-то наверху счел меня достойной. Кто-то прислал это приглашение. И мне сразу открывается истина: я одинока, пуста, безумна – и все же меня пригласили. Интересно, кто это. Я думаю о Марии с младенцем и о том, что она меня приняла. Это она пригласила меня к себе такой, какова я есть. Она свободно и бесплатно даровала всем свое прощение. Я замираю от этой фразы. Свободно и бесплатно для всех. Может быть, благодать бесплатна для всех? Даже для меня? Эта идея поражает, наполняет, укутывает и убеждает меня. Я решаю поверить. Что-то во мне соглашается с тем, что Бог существует, что Он пытается говорить со мной, любить меня, вернуть меня к жизни. Я решаю поверить в Бога, который верит в такую девчонку, как я.
Бог, в которого я решаю поверить, это скандально низких ожиданий. Бог, который улыбается пьянчужке, стоящей на четвереньках, грязной и перепуганной. Он говорит: «Вот и ты. Я ждал тебя. Ты готова сделать что-нибудь прекрасное?» Я смотрю на синий крестик и решаю, что готова. Я перестану считать себя недостойной и испытаю эту поразительную, невероятную возможность, которой почему-то еще не вижу. Я поднимусь в ответ на этот зов.
«Да, – отвечает моя душа. – Хотя все вокруг убеждает меня в обратном, я поверю в то, что я достойна. Я приму себя, раз получила ответ. Да, я попробую еще раз. Спасибо. Считай, что я приняла Твое приглашение. А теперь я хотела бы вернуться к жизни. Хотела бы стать матерью. И что дальше?»
Я смотрю в потолок, надеясь увидеть Бога, но вижу лишь коричневые пятна от потеков воды. Я закрываю глаза и вспоминаю Марию. Она держит младенца, улыбается, и ее глаза говорят, что никто не сердится на меня, что все только и ожидали моего согласия. «Пора начать», – говорит она. Но я напугана, смущена, молода, одинока и беременна. «Я была такой же», – говорит Мария. И тут я вспоминаю, что сегодня День матери. Значит, так тому и быть.
Я чувствую тепло и абсолютный покой, но тут медленно и неотвратимо в мою голову прокрадывается другая мысль: если у меня будет ребенок, значит, мне нужно бросить пить. О Боже! В этом разница между Богом и спиртным: алкоголь притупляет боль, но Бог несет исцеление. Бог оперирует только истиной, и истина освобождает человека, но сначала она причиняет ужасную боль. Трезвость – это путь к собственному распятию. Но это нужно сделать. К этому следует стремиться.