– Хорошо, – кивнул Тихон, складывая карту. – Ты с утра подойди к трактору, я тебе дробовик выдам – все лучше этой игрушки.
– Хорошо. Но и игрушку я не отдам. – Честно говоря, я уже знал, как распорядиться трофейной мелкашкой, будущий счастливый обладатель которой сейчас сладко спал, обрадованный обещанием, что завтра ему дадут посидеть в кабине самого настоящего трактора, который «почти танк, только трактор». – А оборотню своему дай что-нибудь посерьезней, а то так и будет на врагов из кустов прыгать…
– Дам, когда пользоваться научится.
– Ну, как знаешь. – Я взобрался на крышу и, сменив Орка, разместился так, чтобы видеть и подступы к лагерю, и тех, кто сейчас укладывался спать. Ночь обещала быть длинной.
Пятнадцатый день от заселения Ковчега
Надоевшее за последние несколько часов солнце наконец-то скрылось за деревьями, и я с облегчением снял очки. Спору нет, они помогали, во всяком случае я мог прищурившись бродить по лагерю и среди бела дня, но как же неудобно… Вздохнув, я сел на нагретый за день песок и стянул со спины вещмешок. Пожалуй, эта мина будет последней на берегу, остальные десять штук возьму с собой в рейд – наверняка пригодятся. Весь день вчера, под ворчание угрюмого Гнома, портил отнятый у него лист металла, вырубая зубилом ровные пластинки. А еще угробил полотно от ножовки по металлу, вырезая из куска трубы корпуса сигнальных мин. Изготовил без малого два десятка штук. А что, конструкция-то примитивная: корпус, в который вставится патрон двенадцатого калибра, подпружиненный боек, для которого пришлось точить гвозди, и пластинка, которая этот боек удерживает до поры до времени. Старая, как мир, конструкция, но эффективная. Правда, в прошлом мире эта штука была полезна еще и тем, что вполне могла и покалечить жертву, а здесь разве что очки жизни снимет да лагерь оповестит, что лазутчик крадется.
Пружины, кстати, пришлось снимать с трактора украдкой, пока Гном не видит. При нем снимать не стал – он и так, когда понял, что трактор придется пока бросить там, где его заглушили в день, когда мы встретились с группой Тихона, орал все утро непечатными словами. Ну не знали люди, что технике после столь длительной стоянки обслуживание нужно, что теперь поделаешь. Перебрали кое-как пускач, завели и поехали… А наутро Гном объявил, что все, встал движок. Заклинило его, а починить вот так, в поле, да без инструментов… Нет, такой магией он не владеет. А потом, когда в лагере кто-то заикнулся – мол, толкнуть его на баржу надо было, – Гном под наш дружный смех снова психанул. И на нас еще обиделся. Ну ничего, он парень отходчивый, поворчит немного и отойдет. Ну а я, если честно, не особо расстроился. Вот был бы танк – тогда да, тогда я сам бы орал там не хуже Гнома, а так… Ручками бревна потаскают, заодно и силу прокачают, двойная польза.