Лоренц захлопнул дверь. С другой стороны вежливо (!) постучались.
– Ну чего тебе? – простонал мистик, открывая снова.
– Здравствуйте, господин Шейз, – тем же деревянным голосом повторила Габи: – Меня зовут Габриэлла Амаранди, и я…
– И я алкоголик. Знаю, я уже слышал. Габи, уходи! Я тебя не возьму.
В дверь снова постучались.
– Здравствуйте, господин Шейз…
– О Небо! – взвыл Лоренц, закрыв лицо рукой.
– Интересно, а если ты опять закроешь, она в четвертый раз заново начнет? – хохотнул я.
– Габи, послушай! – начал мистик: – Мы же уже говорили об этом.
Девица тряхнула головой:
– Но ты не можешь меня не взять! Ты обязан! Раз я согласилась вернуться…
– Пошла вон, Габи. О своих проблемах расскажи кому-нибудь другому. Мне плевать на твою жизнь, я тебя опекать не собираюсь.
+++
Она поймала меня на следующий день на выходе из конторы. Меня! Что свидетельствовало либо о ее крайней неразборчивости (и плохой памяти на лица), либо о крайней степени отчаяния.
– Эй, вы! – да она просто бог общения: – Почему куратор не хочет меня назад брать?
– Хочешь честно, Габи? Я б тоже не взял.
– Почему? – закатила глаза девчонка: – И че мне, блин, делать?
– А что ты хочешь? Ты что могла, уже сделала. Тебе теперь, чтобы вину свою загладить, не в ученики, а в слуги пойти нужно: кофе по утрам готовить, сапоги чистить, тапочки приносить…
– Ну уж нет! – взорвалась девица: – я не намерена так унижаться! Я хочу к себе нормального уважительного отношения!
– А ты его заслужила? – сухо осведомился я: – К тебе было нормальное отношение, но ты пришла и повела себя по-свински. Ты сделала все, чтобы твой учитель от тебя отказался, а теперь удивляешься, что он не хочет взять тебя обратно. Заслужила, Габи.
Я развернулся и ушел. Габи молчала. Видимо, мыслью по голове попало… Потом она опустилась на лавку и принялась что-то писать в своем блокноте.
***
– Лукас, ну открой уже! – раздраженно бросил я, отлепляя голову от подушки.
– Сам открывай! – отозвался инспектор от умывальника, старательно сбривая щетину кинжалом.
Я, горестно вздохнув, поднялся, сунул ноги в ботинки и, надев рубашку, подошел к двери. Если это опять Габи, я ее даже на порог не пущу.
Я откинул крючок и, придав лицу серьезное выражение, встал в дверном проеме.
Первым делом Габи вручила мне одноразовый бумажный стаканчик с дешевым кофе и… пару белы тапочек с символикой соседнего постоялого двора "Дикий вепрь". Затем, глянув в блокнот, села на корточки и принялась тряпкой размазывать пыль по моим ботинкам, исподлобья с презрением глядя на меня и посылая лучи ненависти.