– Что ж, тогда ты буди, а я пока, пожалуй, сварю кофе, – решил Павел Аскольдович и степенно удалился вниз.
– Ангел! – решительно потормошила крепко спящего парня за плечо женщина. – Подъем!
– Мама! – открыл глаза, наконец, недовольный Ланде, не замечая Марины. – Хватит называть меня Ангелом. И вообще… я спать хочу.
И он перекатился к самому краю кровати.
– Это не новость, ты всегда хочешь, – не впечатлилась его мать. – Вставай.
– Не-е-е-е-ет.
– Ангел, но как же так? А твоя подруга?
– Какая еще подруга? – не понял молодой человек, которому казалось, что ему всего лишь приснился дивный сон с участием Марины. Он надеялся заснуть и снова увидеть ее.
– Та, которая рядом с тобой на кровати, Ангел. Ты ведь нас познакомишь, да? – поинтересовалась его мама.
Парень с огромным удивлением поднялся, оперившись руками в мягкий матрас позади себя и, увидев Марину, еда не свалился с кровати – локти его неожиданно подогнулись.
– Мама!!! Выйди из комнаты! – закричал он, вспомнив, наконец, все.
– Я жду вас через десять минут в столовой, – весело пропела Ангелина Карловна и, смеясь, ушла.
– Мари… Марина, – осторожно потрогал указательным пальцем Ланде плечо девушки. – Мариночка, девочка, а почему ты…
Брюнетка тут же распахнула глаза, резко поднялась и, придерживая одеяло на груди, села напротив молодого человека. Взгляд у нее пылал презрением, негодованием и страхом, а на губах застыли не слишком добрые слова.
– Доброе утро, – очень доброжелательным тоном сказал вежливый Мика.
– Доброе? Для кого оно доброе, идиот? – зашипела Марина, стараясь не повышать голос. Она все время оглядывалась на дверь – чтобы не дай Бог вновь не вошли родители беловолосого кретина. – Для кого, спрашиваю?! А?
– Для меня. И для тебя, надеюсь.
– Ты, – ударила парня кулачком в грудь девушка, – ты… Ты!
– Что я? – спросил парень, и, не сдержавшись, улыбнулся – понял, что прошедшие сутки он прожил не зря! Он поймал, было, ее руки, а у Марины в этот момент едва не слетело одеяло, и она, едва не взвыв, вновь прижала одеяло к груди.
– Да как ты посмел! – не сдержавшись, закричала она, но вовремя спохватилась и вновь зашипела. – Как ты вчера посмел меня это… опоить, привести сюда и устроить такое!
– Я? – упер руку в бок Ланде. – Да это ты меня весь вечер соблазняла.
– Ну ты и сволочь, – жаждала, что парень признал себя виноватым, Марина. – Козел. Похотливый дятел. Урод!
– А ты меня еще и Микой обзывала, – покачал головой парень – волосы упали на его белокожие плечи, и Марина с тоской поймала себя на мысли, что ей вновь хочется коснуться их – и волос, и плеч. Этот парень внешностью и поведением явно выбивался из списка тех, кто нравился девушке раньше, но даже сейчас, связанная эмоциями злобы и страха от всего произошедшего, Марина продолжала где-то глубоко внутри понимать, что Мика – да-да, именно Мика, ведь ему, черт возьми, так идет это имя! – привлекает ее.