– Кто прикажет, Марина?
– Твой царь Михаил! Кто же еще?
– Не будет от него такого приказа. Я своего государя хорошо знаю.
– Так, значит, и проживем с тобой весь наш век в этой башне? – с горькой усмешкой спросила Марина. – От всего мира спрячемся? Ты – тюремщик, я – узница. Тюремщик любит узницу, что ж тут такого?!
– Так и проживем… – убежденно сказал сотник. – Я тебя беречь стану, словно пташку малую.
– А если полусотник твой на тебя в Москву донесет и сменят тебя? Что тогда?
– Не донесет! – буркнул Федор. – Я на Ваньку Воейкова управу найду, а молодцы мои – за меня. У нас в сотне своих не выдают.
– Ах, Теодор, ты так наивен… – со вздохом сказала Марина. – Ты веришь в то, что мы укроемся здесь от судьбы… Но так не случится. Тебе придется выбирать между мной и царем Михаилом. Очень скоро. Как только патриарха Филарета обменяют на польских пленников.
– При чем тут Филарет, ясная пани?
– А при том! – зло сказала Марина. – Изолгался твой Филарет, да так, что скоро ложь его наружу выплывет. Особенно если я голос подам! Выйду на крепостной вал и закричу всему миру о его неправдах!
– О каких таких неправдах? – попытался остановить ее Рожнов.
– А разве ты не знаешь, каков отец твоего государя? – упрямо продолжала Марина, и в этом упрямстве Федор узнавал ее прежнюю, гордую, властную, несгибаемую. – Я Филарета, боярина Федора Романова, давно знаю. Он с моим отцом тайно переписывался, когда мы в Ярославле заточены были. Помогал нам… И в Самборский замок он человека своего послал, чтобы уверить отца и короля Сигизмунда в царском происхождении и правах Димитра! За эту заслугу царь Димитрий Иванович Филарета из ссылки вернул с чадами и домочадцами, в ростовские митрополиты пожаловал. А тушинский царь сделал его патриархом!
– Говорят, в плену он в Тушинском лагере был, не по доброй воле… – не слишком уверенно вступился за патриарха Федор.
– Не по доброй воле… – с горькой усмешкой повторила Марина. – А яхонт свой из посоха, цены немалой, он тушинскому царю да Михаилу Молчанову тоже не по доброй воле отдал? Димитр был нужен Филарету, чтобы свергнуть Годунова и вернуться из ссылки, а тушинский царь – для того, чтобы убрать Шуйского. Филарет прекрасно провел свою шахматную партию! Теперь он – царь и друг московитов, враг поляков. А кто он был без поляков? Ссыльный монах?
– Филарет – не царь, Марина. Наш царь – Михаил Федорович! – отрезал Федор.
– Ваш царь слишком молод, Теодор. Он сделает все, что скажут ему отец и мать. Стало быть, царь все равно – Филарет, а царица – мать Михаила, Марфа.