Попав в поле зрения, получаю молчаливое разрешение сесть. День наполнен неожиданными событиями, пытаюсь угадать продолжение. Размышления мои прерывает вопрос:
– Как проходит привыкание к армейской жизни? Есть ли притеснения со стороны старослужащих?
– К службе претензий нет, товарищ подполковник.
– Слышал, тебя собирались избрать секретарем комсомольской организации. Собрание было?
– Собрание назначено на завтра.
– Отлично, – оживился он. – Есть вопрос, который следует дополнительно рассмотреть на собрании. Вы как член партии должны понимать, что ситуация в вооруженном конфликте непростая. Наша страна не может официально послать вооруженные силы на помощь Вьетнаму. – Он сделал паузу вроде той, из первого разговора, а затем продолжил: – Добровольцев – может. Завтра мне нужны заявления в письменной форме. – Манера изложения и тон сомнений не оставляли – речь шла не о просьбе. – Надеюсь, Вам удастся объяснить сложившуюся международную ситуацию и повести комсомольцев за собой личным примером. Если вопросов нет, свободны. Завтра доложите результаты.
– Есть! – Я отдал честь и направился в расположение роты.
По сравнению с перспективой участия в военных действиях против Китая на территории Вьетнама прежние самые жуткие прогнозы представлялись в розовом цвете.
Копыта глухо врезаются в мягкий чернозем. Лучи солнца, касаясь крон деревьев, растворяются в лесной чаще. Отряд из десяти красноармейцев под моим командованием выполняет особое задание.
Уездный центр Мена переходил из рук в руки. Белые по железной дороге получали подкрепления из-за Десны. Эшелоны, перевозившие живую силу, оружие и боеприпасы хорошо охранялись. Прилегающая к участку железной дороги территория от реки до Мены была напичкана постами, засадами и контролировалась конными разъездами.
Родные места помогали под покровом сумерек через поляны и тропинки, минуя заставы, вести отряд к железнодорожному мосту. Стемнело. Продвигаться в темноте становилось опасно, бойцы и кони вымотались. «Рукой подать до родного села, где можно перекусить, немного поспать, а коль повезет, так и к Вальке наведаться», – подумал я и приказал спешиться.
– Хоронитесь здесь тихо, покамест не ворочусь, – распорядился я и добавил: – Ежели белых в деревне нет, заночуем.
– Не горячись, Вань, – по-товарищески увещевал Григорий, – а вдруг тебя поджидают, они ж тоже не дурни какие-нибудь, сыты уже твоими наскоками.
– Так я и не собираюсь на рожон лезть. Тишком гляну, что да как, и разом обратно, – настаивал я. Можно б отрубить, мол, не твое дело, но цыган боевой товарищ, да и в деревне, когда с соседскими за девок бились, не раз на выручку приходил.