Говорят, если у человека пропадает какое-либо чувство, то в результате компенсаторной реакции остальные чувства мгновенно обостряются. Возможно, именно поэтому, еще не успев толком открыть глаза, я понимаю, что на меня кто-то смотрит. Собственно, ничего страшного, но мое сердце трепещет от волнения. Возможно, это Эд, хотя, возможно, и нет, тогда мне следует приготовиться к сильному разочарованию. А вдруг выяснится, что вчера я в последний раз попала в прошлое и теперь снова вернулась в свое безрадостное настоящее?
Я слышу тихое, ровное дыхание, но не знаю, кто это дышит рядом со мной. А еще странный повторяющийся стук. Радиатор? Шаги в коридоре. Но никаких скрипов, громких голосов, тарахтения каталок, свидетельствующих о том, что я в больнице. По правде говоря, я почти уверена, что нахожусь дома, в своей квартире, в своей кровати. Звуки мне хорошо знакомы, словно я успела с ними сродниться.
Тогда я открываю глаза и зажмуриваюсь от яркого света, струящегося в окно с отодвинутой шторой. Вижу рядом с собой чей-то размытый силуэт, который, когда глаза привыкают к свету, приобретает все более четкие очертания.
– Эд! – Я обеими руками обнимаю его за шею, он падает навзничь.
– Интересно, а кого ты ожидала увидеть? Санта-Клауса? – улыбается Эд.
Я с облегчением смеюсь в ответ. У меня впереди еще один день с Эдом, и, судя по всему, между нами мир и согласие. Слава богу! Остается только надеяться, что сегодняшний день будет для нас удачным.
– Но почему ты на меня так смотришь? – откидываясь на подушку, спрашиваю я.
– Просто смотрю. Имею право. Ты ведь моя жена. – Вид у Эда страшно довольный, он похож на расшалившегося щенка.
– И чему, спрашивается, ты так радуешься?
Он недоуменно хмурится, прикусив нижнюю губу. Изображает обиду.
– Ты что, хочешь сказать, что забыла?
– Мм… Нет. Как я могла забыть?
Забыть что? Эй, напряги мозги!
– А ты волнуешься? Это будет просто чудесно, учитывая, через что нам пришлось пройти.
– Да, ты совершенно прав.
Господи, если бы я только понимала, о чем речь!
– Итак, ты покажешь мне свой наряд? Это ведь не настоящее бракосочетание, поэтому не стоит бояться плохих примет.
И тут меня осеняет. Сегодня 9 июня 2012 года. День, когда мы повторили свои свадебные клятвы.
Идея пришла в голову Эду, когда мы снова сошлись после того памятного разрыва. Он обосновал это следующим образом:
– Последние несколько лет были ужасными. И я хочу показать тебе и всем остальным, что наш союз прочен как никогда. Ну, что скажешь?
– Скажу, что ты, Эдвард Уильямс, самый чудесный мужчина на свете. И сентиментальный дурак.