Племянница Ванги Красимира Стоянова в своей книге «Ванга: исповедь слепой ясновидящей» поведала людям, как проходил день провидицы. Бабушка вставала рано, в 5 часов утра, и сразу спускалась из спальни в молельню, на 1-й этаж. Это была небольшая комнатка с чудотворной иконой Богородицы в серебряном окладе (подарок из Иерусалима) и картиной «Тайная вечеря». В углу висела лампадка, которая горела круглосуточно, на подоконнике – цветы. Ванга на коленях возносила Богу утренние молитвы. Она была очень религиозна и соблюдала все православные обряды и посты. Ванга знала наизусть все литургии и никогда не уходила с церковной службы до ее окончания. Иначе приходить в храм не имело смысла, считала пророчица. Когда она читала молитвы, ее лицо озарялось внутренним светом и становилось необыкновенно одухотворенным. Иногда в такие сокровенные минуты общения с Господом она не могла сдержать слез, настолько сильна была ее молитва о помощи и заступничестве. Часто ее молитва начиналась словами: «Какая моя участь, Господи, и кому я служу? Для назидания миру или для укрепления веры?»
О религиозности Ванги рассказывали ее родные. Несмотря на любовь к церкви и церковным обрядам, она делала замечания священнослужителям. Она была рассержена запустением, которое царило в Рильском монастыре. Не поддерживать порядка в Божьей обители было для нее преступлением. Ясновидящая предупредила монахов, что, если они не наведут порядок в монастыре, Божья кара настигнет их. Здесь будет полыхать огромный пожар, и обитель сгорит дотла. Ванга посоветовала монахам каждый день «стряхивать» с себя грехи.
Однажды провидица выгнала одного священника, который сменил рясу на гражданское платье. Тот, кто посвятил себя Богу, считала она, не может одеваться, как простой гражданин. Интересный факт рассказывает К. Стоянова: «Как-то раз Ванге подарили красивую красную кофту. Она надела ее, но вдруг услышала голос: «Не соблазняй одеждой своей». И пришлось убрать кофту в шкаф. Тот, кто служит Богу, должен быть скромен во всем».
После молитвы бабушка занималась уборкой дома, наводила чистоту. К завтраку не спешила, ела немного, как ребенок, и часто не завтракала вовсе. Летом она всегда выходила в сад, поливала цветы и беседовала с ними о каких-то тайнах, никому не ведомых.
Болгарская прорицательница редко делилась с племянницей своими мыслями, но иногда говорила о своем одиночестве: «Каждый день приходят и просят о чем-то посторонние люди, и редко кто спросит, что мне нужно, о чем болит моя душа, о чем я мечтаю, что чувствую. Но, конечно, это не беда. Мне бывает худо, если человек имеет корыстные помыслы и цели, у него нечистое сердце. Жаль мне таких, их удел – всегдашняя зависть, черствость, мучительные недуги».