Так продолжалось минут десять. Марко почувствовал усталость и с облегчением вздохнул, когда Зоря перевернулась со спины в обычное для пловца положение. Она попросила и его сделать то же. Марко увидел рядом что-то похожее не то на плохо надутый мяч, не то на подушку. Девочка держалась за ремешок, отходивший от этого поплавка. Марко заметил другой такой же ремешок и тоже ухватился за него. Сразу же он почувствовал облегчение. Так можно было еще долго продержаться на воде.
— Это что такое? — сразу повеселевшим голосом спросил он.
— Когда тебя взяли на допрос, ко мне приводили Люду. Она вытащила эту штуку, показала, как надувать, потом выпустила воздух и велела спрятать.
— Она тебе рассказывала?
— Нет, показывала глазами, но я догадалась, для чего это. Я тебе ничего не сказала — боялась, что нас подслушают.
Это была резиновая подушка, которая одновременно служила и спасательным средством. Тоненькими ремешками ее можно было пристегнуть, и тогда она могла сколько угодно носить пловца по морю, даже если бы он потерял сознание или умер. Теперь Марко был уверен, что синий пакет попадет либо в руки моряков с какого-нибудь парохода, либо будет вынесен на берег. Впрочем, он надеялся, что поплавок поможет им остаться в живых.
Зоря не смогла как следует надуть подушку. Немного отдохнув, Марко сам взялся закончить это дело. Ему пришлось очень напрягаться, и не однажды он погружался с головой в воду, когда выдыхал из себя воздух. Но, крепко сжимая зубами ниппель [7]подушки, он рукою загребал воду и всплывал на поверхность. Подушка была надута хорошо и теперь свободно могла поддерживать их обоих. Конечно, одному было бы удобнее пользоваться ею — пловец мог бы просто привязать ее к спине и беззаботно лежать на воде. Марко понимал, что как ни легко ему держаться одной рукой, но все же в конце концов рука устанет, или его схватит судорога — и тогда он от боли выпустит спасательный ремешок.
Чтобы было легче держаться на воде, Марко и Зоря разулись и сбросили верхнюю одежду. Правда, Марко своей сорочки не снимал, а, наоборот, следил, чтобы не расстегнулась ни одна пуговица, и туго затягивал пояс, боясь, как бы не выпал синий пакет. О пакете он рассказал Зоре, чтобы она, если с ним что-нибудь случится, знала об этих бумагах. Потом сообща они разодрали Зорино платье и лентами из него привязались к ремешкам поплавка, так что он очутился между ними почти погруженный в воду. Теперь оба могли лежать без движения.
С этой работой провозились до утра. Рассвет смел с неба одну за другой все звезды. Настала пора торжественной утренней тишины перед восходом солнца. Марко никогда не пропускал этих минут, ночуя на «Колумбе» в открытом море. Он любил и закат и восход солнца, когда на море до самого горизонта расстилается широкая сверкающая дорога. Но на этот раз солнце вынырнуло из-за моря где-то совсем близко и сразу быстро пошло вверх. Подул прохладный ветерок, и морская гладь подернулась рябью. Стало трудно различать горизонт; волны плескали в лицо соленой влагой.