Шхуна «Колумб» (Трублаини) - страница 207

— До осени наши эпроновцы разведают, что здесь осталось, а если возможно будет, то и вытащат эти обломки, — заметил Трофимов и приказал идти с той же скоростью, прежним курсом — к Лебединому острову.

Покой и тишина царят здесь. Во время самых сильных штормов, когда на поверхности моря клокочут пенистые волны, а ветер заносит чаек на сотни километров от берегов, когда бушующая стихия ломает стальные корабли, как детские игрушки, здесь так же спокойно и тихо, как всегда. Вода не шелохнется.

Глубина восемьдесят пять метров: густые сумерки, почти темнота даже в те часы, когда на ясном небе солнце стоит в зените. На каменистом грунте растут маленькие кустики иссиня-стальных и красных водорослей. Не всякая рыба заплывает на такую глубину. Это еще не океанские глубины в тысячи метров, где давление достигает сотен атмосфер, доступные лишь для батисфер и гидростатов, но это уже по ту сторону глубинного порога, смертельно опасного для человека.

На этой глубине можно натолкнуться на потонувшие пароходы и корабли, редко тревожимые водолазами. Некоторые из них лежат здесь много десятков лет, и кто знает, сколько они еще пролежат, пока подъем их станет легким делом.

Приблизительно в ста километрах от Лебединого острова на глубине восьмидесяти пяти метров лежал странной формы корабль, без мачт, но с выступом, похожим на капитанский мостик, с двумя маленькими пушками и низенькими поручнями вокруг палубы. Опытный глаз моряка или водолаза узнал бы в этом корабле подводную лодку. И хотя не диво встретить на такой глубине современный «Наутилус» [8], но поведение этой лодки удивило бы наблюдателя. Долгое время она лежала без движения. Из прогнутого борта тоненькой струйкой всплывала вверх нефть, руль глубины был странно изогнут. А главное, в лодке не слышно было никаких признаков жизни, как будто экипаж вымер или притаился, опасаясь надводных судоразведчиков с чувствительнейшими гидрофонами.

Впрочем, если бы водолаз опустился сюда и припал ухом к стенке затопленной боевой рубки, он услышал бы за этой стенкой между рубкой и центральным постом управления неясный шелест.

К сожалению, водолазов вокруг не было видно.

А за стенкой в маленькой каюте, расположенной в центральной части подводного корабля, слышался тихий разговор. Если бы каюту осветили лучом сильного прожектора, можно было бы увидеть на койке забинтованного человека в морской форме, с выражением ужаса и отчаяния в глазах, а рядом с ним на стуле — светловолосую девушку лет семнадцати с миндалевидными зелеными глазами, в которых светились мужество и напряженная мысль.