— Если ты хочешь, что я туда зашла, — обратилась я к Элиоту, — то тебе необходимо сказать, что внутри.
Он помолчал, видимо думая, что мое любопытство окажется намного сильнее. Нет, любопытство давало о себе знать, но бежать к верной погибели мне совершенно не хотелось.
— Не могу сказать, — сдался Элиот. — Но, поверь. Так надо.
— Что надо?
— Не могу сказать.
— Элиот!
— Поверь мне. Я люблю своих жителей, особенно, этих…
— Кроме Натаниэля.
— Прекрати! И делаю все только ради них. Поверь мне, тебе ничего не угрожает. Я слежу за своими… эмоциями, — неуверенно добавил Элиот. — Советую, зайти, потому что завтра может быть уже поздно. Но тебе решать. И еще, прошу, не говори, что это я привел тебя.
Он исчез, оставляя меня наедине со странной комнатой, за которой должно что-то оказаться. Что-то важное для жителей этого замка. Есть ли у меня выбор? Нет. И Элиот прекрасно об этом знал, оставляя меня.
Я взялась за рукоять меча, подошла к двери и аккуратно, чтобы не создавать лишнего шума, повернула ручку, мягко ступив в темноту. Ничего страшного не произошло: на меня никто не напал, и я сама никуда не свалилась, что уже радовало. Вот только передо мной была не комната, а огромный лес, уходящий далеко во все стороны и одна дверь, которая сразу закрылась и пропала. Я напряженно осмотрелась по сторонам. В темноте леса мало что можно было рассмотреть, но здесь пели птицы, где-то журчала река, а звезды, словно специально, освещали небольшую дорогу. Присмотревшись, за одним из деревьев можно было рассмотреть силуэт. Мужчина сидел на траве, облокотившись на дерево и согнув одну ногу. Сильнее сжав рукоять меча, я сделала шаг в его сторону и в этот же момент ветка под ногой хрустнула, а звезды засветили еще сильнее, освещая лес как днем. Мужчина быстро встал. «Проклятье! Я стану следующей, кто будет искать способ убить Элиота!»
— Тиана? — спросил он, приблизившись.
— Деор?
Я ожидала чего угодно, но только не управляющего. При том выглядел он теперь странно: он шел босиком, без оружия, обычная строгая одежда сменилась легкой рубахой, горло которой растянулось от времени, только брюки остались прежними. Видеть его таким было необычно и странно, так что я не сразу заметила, что у него сильно разбита нижняя губа.
— Что ты здесь делаешь? Кто тебя привел? Элиот?
— Что с твоим лицом?
Он дотронулся до губы, словно только вспомнил, что она разбита и усмехнулся.
— Это не имеет значения, — ответил он еле слышно, посмотрел на меня, желая что-то сказать, но, так и не решившись, отвернулся и направился к месту, где был до моего прихода, снова садясь рядом с деревом, а я смотрела на управляющего и не узнавала его. — Если хочешь, можешь остаться, — сказал он как-то странно, мне даже показалось, что ему бы самому этого хотелось.