Георгий собирался сам подвести ее к этой мысли, но сообразил, что не следует соглашаться с ней теперь. Он даже подумал мельком, не пытается ли она таким способом провести проверку его лояльности.
– Ты просто расстроена, это нервы, – сказал он, чтобы что-то сказать. – Давай-ка еще выпьем.
Марьяна достала пудреницу.
– Нет, мне хватит. Иначе совсем раскисну, наговорю лишнего и потом буду жалеть… Ты знаешь, я отдала компании половину жизни. Работаю по десять часов, давно уже не хуже прорабов знаю весь технологический процесс… Я не даром ела хлеб. Мне казалось, что в этом моя состоятельность, самоуважение… Как у Чехова – работать, работать. Только теперь у меня нет дяди Вани. Некому похвалить, некому отругать… Может, хотя бы ты скажешь, что я не должна была брать на себя руководство, занимать его кабинет?.. Что я слишком тороплюсь?
Решив наконец, что пришло время вступить в игру, Георгий кивнул:
– Да, мне действительно так кажется.
Она выпрямилась на стуле. Как он и предполагал, эти слова ее задели.
– Что ж, давай поговорим об этом.
– Только выслушай меня спокойно. Я считаю, что ты имеешь все права принять на себя руководство до перевыборов. Мы это обсуждали на экстренном совете, и я, если помнишь, тебя поддержал. Потому что уверен в твоих возможностях. Но ты должна понимать – другие приняли твою кандидатуру как раз потому, что уверены в обратном. Тебя толкают в ложном направлении, это уже очевидно по всему.
Она молчала, сжав побелевшие губы, и он продолжал:
– То, что ты затеяла с твоей кипучей энергией – эта оптимизация, кадровые перестановки, тренинги и коучинги для персонала, контроль расходов, – все это, безусловно, полезно и нужно. Пойми меня правильно, я – за перемены. Но с этим можно подождать. Текучка шла своим ходом и будет идти, хорошо или плохо – в данный момент не так важно. Не так важно, сколько в офисах воруют скрепок и бумаги, а на стройках цемента… Есть издержки системы, меня тоже все это волнует, и косты, и рост эффективности… Но сейчас важнее другое. Сейчас это делается только для того, чтобы отвлечь твое внимание от по-настоящему важных вещей.
– Каких? – спросила она, настороженно и недоверчиво глядя ему в глаза.
В этот момент официант принес и поставил перед ними лобстеров, расположившихся на тарелках так живописно, словно они собрались позировать Яну де Хему. Георгий воспользовался паузой, чтобы подумать над ответом.
– Здесь ничего нет сложного, – заявил он, вооружаясь щипцами. – Главное, чтобы сок и осколки панциря не брызнули соседу в глаз. Или на любимый галстук.