Император сильно стукнул кулаком об подлокотник кресла.
— Что ты говоришь, принц? Подумай над своими словами и устыдись их!
Орхан гордо вскинул голову.
— Мне нечего стыдиться! Всю мою жизнь имеющие власть решали за меня мою судьбу.
Сглотнув ком в горле, он продолжал:
— Ты желаешь избавиться от опасного человека. Что ж, это твое право. Но мне надоело подчиняться чужой воле. Если мне суждена скорая смерть, я предпочту умереть от своей руки, чем быть затравленным рабами своего царственного брата.
— Садись, — Константин указал ему на кресло.
И когда Орхан подчинился, спросил:
— Почему ты всё время говоришь о смерти? Ты не веришь моим словам?
— Я верю тебе, как своему отцу.
— Тогда я повторю: мятежные вассалы с нетерпением ждут твоего появления в Анатолии. Как только ты ступишь на их земли, вокруг тебя сплотятся враги нынешнего султана.
— И этих людей ты предлагаешь мне в соратники? Благодарю, но я отказываюсь. Единожды укрощенный зверь укрощен навсегда: достаточно одного появления Мехмеда в Анатолии, как те, кто сбежится под мои знамена, так же резво поскачут обратно. Более того, малодушно вымаливая прощение у тирана, своими руками поднесут ему мою отсеченную голову.
Константин долгое время молча смотрел на Орхана.
— Принц, неужели ты так ценишь жизнь, что не желаешь рискнуть ею для завоевания престола?
Орхан тряхнул головой.
— Моя жизнь — единственное, что есть у меня. И она безраздельно принадлежит тебе, васивевс, как и жизнь любого из твоих подданных. Я не раз поднимался на стены и участвовал в сражениях, отбивая атаки своих единоверцев — я жаждал доказать тебе свою преданность. Если понадобится, я горсткой своих храбрецов покину пределы города и буду биться с врагом в открытом поле, пока под ударами сабель не полягут все. Но мне противны бесплодные метания в дальних и враждебных краях, среди немногих своих соратников. И среди тех, кто лишь на время прикинулся другом, чтобы дождаться удобного часа для измены.
Он вновь поднялся на ноги.
— Твое право решать, василевс. По своей воле я не покину Константинополя, но если ты мне откажешь в своем гостеприимстве, я попрошу отправить меня к эмиру Египта, чтобы при его дворе пытаться найти себе защиту и укрытие. Вступать же в безнадежную борьбу, исход которой — позорная казнь, я не в силах.
— Это окончательное решение, принц?
— Да. Повторю лишь, что если для блага твоего государства нужна моя смерть, дозволь мне, как человеку царской крови, встретить свой последний час так, как я сам того пожелаю.
Константин пожал плечами, встал и подошел к окну.