После нескольких приступов штурм начал выдыхаться; и без того неохотно идущие на приступ янычары, засев за укрытиями, не жалея содержимого своих колчанов, принялись обстреливать амбразуры башен и каждый просвет между зубьями стен. Потери с обеих сторон не были велики: около двух десятков убитых у турок и несколько легко раненных стрелами горожан.
Час спустя янычары неожиданно, все разом, бросились в атаку. Отражая нападающих, византийцы не обратили внимания на то, что один из бревенчатых щитов, подобно гигантской черепахе медленно отполз в сторону и замер там, уткнувшись краем в основание башни. Даже если кто-либо из защитников и вспомнил бы о находящейся под щитом незамурованной калитке, через которую не раз совершались дерзкие вылазки горожан, ему и в голову не пришла бы мысль заподозрить подвох: толстое листовое железо дверцы могло выдержать не один прямой удар пушечного ядра.
Провожаемый взглядами своих солдат, Ибрагим приблизился к калитке и навалился на нее плечом. Прослышался скрежет ржавых петель. Тысяцкий отпрянул в сторону, открывая перед остальными темный проем в толще башни.
— Аллах велик! — объявил приближенный Саган-паши. — Он услышал наши просьбы и отворил нам дверь.
Он встал сбоку от входа и взмахнул рукой.
— Быстро! По одному! И без единого звука!
Втягивая головы в плечи, янычары поочередно исчезали в узкой щели. Когда последний из воинов проник вовнутрь, тысяцкий хищно осмотрелся вокруг, вошел в проем и аккуратно запер за собой дверцу.
Подмога ему не нужна, как не нужны и соперники. Добровольно делиться с кем-либо славой и наградой? Видит Аллах, он не настолько глуп!
Пробравшись на внутреннюю сторону стен, янычары теснились в тени, отбрасываемой башней, уступая место идущим вслед. Ибрагим обнажил саблю и торжествующе взглянул на своих солдат.
— Вперед!
Турки бросились к лестнице, ведущей на площадку стены. Некий горожанин с пикой на плече, пыхтя от утомления, преодолевал высокие каменные ступени. Обернувшись на топот шагов, он недоуменно воззрился на толпу спешащих в его сторону чужеземных солдат.
— Эй! Кто вы такие? — окликнул он янычар и взял копье наперевес.
— Тревога! Османы в городе! — завопил он через мгновение и тут же покатился вниз, пронзенный сразу десятком стрел.
Никем более не замеченные, янычары поднялись на стены и с громким боевым кличем набросились на горожан. Растерявшись от неожиданности, ромеи поначалу пытались отбить врага, но под напором более многочисленного неприятеля, дрогнули и оттянулись на фланги.
— Нас предали! — послышался чей-то заполошный крик.