Феофан смолк, с невеселой усмешкой глядя на мегадуку.
— Какое же будущее ты готовишь себе и всем прочим, Лука? Вспомни, ведь и у тебя есть два несовершеннолетних сына. Представь, что станется с ними, когда придут османы.
Мегадука поднялся из кресла.
— Когда я увидел глаза этого юноши, мне показалось, что в них написан мой приговор. Приговор, вынесенный тобою. Я рад, что ошибся.
Он сделал несколько шагов к выходу и остановился.
— Мы многое сказали друг другу. Но и многое осталось неоговоренным. Я надеюсь, это не последняя откровенная беседа между нами.
— Мои двери всегда открыты для тебя. Но не торопись, присядь, я хочу поделиться с тобой одним воспоминанием.
Шесть десятилетий назад, когда я был семилетним мальчуганом, мой наставник, бедный, полуголодный поэт, человек в потрепанной одежде, вольнодумец с большой душой и чутким сердцем, часто выводил меня на прогулку в город. Мы быстро сдружились с ним и часами могли расхаживать по запущенным окраинам, проводя время в интереснейших беседах. И в одном из районов, на пустыре, мы наткнулись на небольшое болотце, канаву, залитую водой. На поверхности зеленой воды плавали набухшие водоросли, пузырились шапки серой гнилостной пены. Заинтересованный, я присел над этой лужей, вглядываясь в мутную, пронизанную солнечными лучами толщу воды. И знаешь, что мне там открылось? Жизнь! Там, белесой мути плавали какие-то жгутики, личинки, головастики и круглые водяные жуки. А над ними, подобно птицам, проносились стайки водомерок и комаров, кружились облачка мелких мушек. Неудержимые в своей страстной жажде жизни, эти существа охотились и пожирали друг друга, встречались, спаривались и продолжали свой род. Удивительно, сколько их там было, в этом тесном, уютном мирке.
Долго я сидел на корточках, зачарованно глядя в толщу воды. В те прекрасные мгновения я ощущал себя божеством, свысока взирающим на зрелище жизни низших существ. Утомившись, я тихо отошел в сторону и мы с наставником вернулись в город, погруженный каждый в свои думы. Спустя какое-то время я вновь, на этот раз один, поспешил к тому волшебному уголку и с содроганием увидел на месте болотца бесформенную кучу свежевскопанной земли: неподалеку возводили какую-то постройку.
Погиб необычайный микрокосм, погиб в одночасье, не успев осознать, за что карает его чужая безразличная воля. Представь на мгновение весь ужас, всю боль погибаемых существ, хотя и обделенных разумом, но все же не лишенных простейших чувств. Вся уникальность, неповторимость жизни, все хрупкие и замысловатые связи — всё оборвалось в мгновение ока, для этого потребовалось всего лишь несколько тачек земли. Попытайся ощутить в себе их беспомощность и тот безмолвный крик, когда очередная порция щебня погружала творения Божии во мрак, бесповоротно отнимая у них пространство, мир и право на существование.